В тяжелейших условиях гитлеровской оккупации, перед лицом смерти мальчишки и девчонки из ставропольского села Величаевского сохранили верность родине, не струсив, не отступив, не предав.
И в этом был главный их подвиг и вклад в общее дело Великой Победы
Просветительский проект «Открытой»: Вместе пишем историю Ставрополья
Окончание. Начало в предыдущем номере
Успокаивал, что ничего не случится
Первые сведения о величаевских подпольщиках были представлены в докладной записке Левокумского райкома ВКП (б) в крайком партии в мае 1943 года. Ее автор - бывший комиссар партизанского отряда «Яков», с марта 1943-го - первый секретарь райкома партии Н.Д. Рыженко.
«Оставленные отрядом в селе Величаевском комсомольцы Александр Скоков и Наталья Калайтанова добывали ценные сведения для частей Красной армии, распространяли советские листовки и литературу, выполняли задание отряда», - писал Рыженко.
О роли партии, заметим, ни слова. И «оставлен» Скоков был по заданию партизанского отряда.
В отчете комиссии райкома партии, составленном, можно предположить (дата на документе отсутствует), в 1950-х годах, активными участниками антифашистской организации являлись 29 человек. Председатель комиссии - секретарь райкома, бывшая партизанка отряда «Яков» Е.И. Лебедева, от бывших подпольщиков - Лариса Ивановна Скокова и Лидия Андреевна Карабутова.
Сегодня считается, что в организацию величаевских молодогвардейцев входило 14 человек. Куда исчезло 15 подпольщиков, ответа нет.
Первое задание для ребят, вспоминала Наталья Калайтанова, состояло в том, чтобы отнести на кладбище боеприпасы, откуда их должны были забрать партизаны.
Уже вскоре после занятия села немцами на домах стали появляться листовки о положении дел на фронте.
«В первое время листовки с призывами к борьбе против немецких оккупантов печатались на машинке, которая хранилась у нас на чердаке, - вспоминала Лариса Скокова. - Потом эту машинку брат почему-то бросил в речку и листовки уже изготовлялись от руки… Расклеивались на домах изменников и предателей, в наиболее людных местах…
Из партизанского отряда и из корпуса Кириченко (генерал-лейтенант, командир 4-го гвардейского кавалерийского корпуса в составе Северо-Кавказского и Закавказского фронтов. - Авт.) Александр получал неоднократно советские газеты. Он читал их жителям села, особенно сводки Совинформбюро».
Подпольщики установили наблюдение за дорогой из Урожайного, собирая сведения о проходящих немецких частях, наличии техники. На одной из мин, установленных величаевцами, подорвалась немецкая танкетка. Осенью 1942 года подпольщикам стало известно, что в село Ачикулак прибыла большая воинская часть, о чем они сообщили командованию корпуса Кириченко. Красноармейцы совместно с партизанами истребили войсковое подразделение в Ачикулаке.
Собранные величаевцами сведения позволили партизанам захватить в селе Урожайном большой обоз с зерном и переправить его в распоряжение советских войск.
Ребята находили в селах патриотов и помогали им перейти через линию фронта к своим. За три месяца таких набралось около сорока человек.
Снабдили теплыми вещами и медикаментами бойцов советского диверсионного отряда, прятавшихся в охотничьей избушке в пятнадцати километрах от Величаевского. Похитили со склада несколько тюков шерсти и организовали пошив теплых вещей для партизан.
Татьяна Алексеевна Скокова, мама Александра, рассказывала:
«В период оккупации к моему сыну неоднократно приходили ночью офицеры советских войск и о чем-то беседовали с ним, это я сама лично видела. От соседей слышала, что Александр расклеивает листовки, ходит в разведку по ночам. Они предупреждали меня, что это может плохо кончиться.
Я говорила об этом Саше, но он успокаивал меня и уверял, что это сплетни, что ничего плохого не случится. Он действительно уходил нередко из дома по ночам, но куда он ходил, я точно не знаю, он мне не рассказывал…»
1938-1939 годы. 7 класс. Саша Скоков (внизу слева) и Полина Дудникова (второй ряд снизу, крайняя справа)
Их личный огненный рубеж
Руководителя величаевской организации Александра Скокова полиция схватила 6 декабря. Саше устраивали очные ставки, шантажировали и провоцировали, имитировали расстрел, зверски пытали, требуя назвать имена других участников подполья.
Он не дрогнул и товарищей не выдал. На допросах твердил: «Я действовал один».
7 декабря Александра расстреляли. Когда вели на казнь, он бросил начальнику местной полиции Глазунову: «Я умираю за родину, за учителя Ленина! А ты кому служишь?» Так сказано в архивных документах. В тех же документах раньше писали: «…за учителя Ленина и Сталина».
О последних днях жизни героя сохранились воспоминания его сестры Ларисы: «В день ареста моего брата Александра каратели допрашивали и сильно избивали. Когда на следующий день следователь из Левокумки Бахметов с полицейскими приводили его домой с целью производства обыска (они тогда нашли и изъяли револьвер), то брат был черный от побоев…
Вскоре после обыска, в четыре часа дня 7 декабря 1942 года, то есть на следующий день после ареста, мой брат Александр был расстрелян…
После расстрела немецкий комендант, начальник полиции Глазунов и полицейский Еников еще раз приезжали к нам. В этот раз Глазунов забрал у нас все хорошие вещи - отрезы, костюмы, пальто».
Управлением Комитета госбезопасности при Совете Министров СССР по Ставропольскому краю были разысканы и арестованы непосредственные участники расстрела. Это С. Дергачев, во время оккупации края заместитель начальника полиции села Величаевского, а также В. Волков, служивший в полиции.
Загадкой остается, как Александр Скоков, подвиг которого известен многим, попал в Книгу Памяти: «…призван: Левокумский РВК, 1942 год, звание/должность: рядовой, Герой Советского Союза. Погиб 6 декабря (в архивных документах - 7 декабря. - Авт.) 1942 года, Ставропольский край, село Величаевское».
Вслед за Александром по подозрению в связях с партизанами арестовали других подпольщиков. 9 декабря полицейские расстреляли Кузьму Напханюка и Василия Обмачевского.
Всех троих казнили в одном месте. В декабре 2012 года здесь установили памятный знак. Надпись на нем гласит: «Остановись и поклонись! Место расстрела подпольщиков А. Скокова, В. Обмачевского, К. Напханюка».
Селяне приводят сюда всех, кто бывает у них. И это больше чем традиция - это душевная потребность.
Александр был удостоен медали «За оборону Кавказа» и звания Героя Советского Союза. Кузьма и Василий - медали «За отвагу».
Сразу после расправы около тридцати человек, подозреваемых в связях с партизанами, полицейские погнали в Прикумск (Буденновск), где рассылали по отдаленным колхозам.
В январе 1943-го на окраине города были казнены активисты величаевского подполья сестры Аня и Наташа Антоновы. Тогда же в селе Урожайном полицейские расстреляли разведчицу молодежной организации Таю Барко. Младшей из девушек, Наташе, было шестнадцать, Ане и Тае - по восемнадцать.
Всех после войны наградили медалями «За отвагу» посмертно.
Эти мальчишки и девчонки не ходили в атаку, не сидели в траншеях под смертельным воем авиабомб, не хоронили товарищей в наспех вырытых могилах. Они сражались за родину на своем посту, явив пример отваги и беспримерного мужества.
Когда в морозный декабрь 1942-го ребят выводили из родных натопленных хат и под дулами автоматов, толкая в спины, вели на допрос, они понимали, что вернуться домой им, может, не суждено. У них был свой огненный рубеж, у которого они дали последний бой.
Заложник обстоятельств? Предатель, враг?..
Официальная версия предательства молодогвардейцев выглядит так: ребят выдал Василий Шейко, бывший сотрудник Левокумского районного отдела НКВД.
Осенью Шейко дезертировал из партизанского отряда и отправился в село, где находилась его беременная жена, Полина (в девичестве Дудникова). Саша Скоков хорошо знаком был не только с Полиной, но и с Василием - в Урожайном они учились в одной школе и даже дружили.
По рассказам Ларисы Скоковой, в конце осени Шейко неожиданно объявился в Величаевском, а потом так же неожиданно исчез. От Полины она знала, что Василий работает в селе Левокумском у немцев. Эти слова подтверждаются и официальным донесением: из партизанского отряда Шейко бежал вместе с неким Подгорным, после чего оба перешли на сторону немцев.
В архивах сохранился интересный документ: перед самым арестом Александра к нему приходила Полина и предупреждала, что ему грозит опасность, что надо уходить и в немецком штабе, где служит ее муж, знают о подполье.
Александр скрываться не стал. Сегодня можно лишь предполагать, почему он так поступил.
Возможно, Саше просто не хватило жизненного опыта, чтобы все правильно взвесить и уйти к партизанам. Думал, что обойдется, ведь в селе и так давно уже поговаривали о его подпольной деятельности, знали, что он расклеивает листовки.Накануне ареста к нему приходил Кузьма Напханюк и передал разговор разведчиков из корпуса Кириченко о том, что вступление советских войск в село ожидалось со дня на день. Как хотелось этому верить, и разве можно было прятаться в этот радостный, долго-жданный момент!
Возможно, Саша боялся за маму, сестер и маленького братишку, которых могли расстрелять за его причастность к подполью. Он хорошо помнил наказ отца: «Береги мать, слушай ее…»
Скорее всего, после бегства из партизанского отряда Василий Шейко действительно работал на немцев. Работал вынужденно, чтобы сохранить жизнь жены-красавицы и еще не родившегося ребенка.
Он оказался заложником страшных обстоятельств военного времени: сберег семью, но выдал подпольщиков, своих товарищей, с которыми вчера еще плечом к плечу боролся против оккупантов.
Но повторимся еще раз: пока лишь это наше предположение.
Почему Шейко выдал подпольщиков, но не выдал партизан, зная подходы к их лагерю? Полицаи не хотели лезть в камыши, рисковать жизнью? Сомнительно... На эти вопросы ответить мы не смогли.
По воспоминаниям сельчан, Василию Шейко в 1942-м было немногим за двадцать. Он хорошо рисовал, особенно удавались ему портреты Пушкина и Ленина. У него был старший брат, Иван, который к тому времени успел уже повоевать, после тяжелого ранения ослеп и жил в соседнем селе.
«После войны отец Василия Шейко, будучи в преклонных летах, рассказывал мне, что его сын, совершив неслыханный акт предательства, ушел с немцами, - вспоминал в 2002 году житель Урожайного Иван Иванович Щербинин. - Отойдя подальше от Северного Кавказа, вступил в ряды Красной армии. Воевал на стороне наступающих наших войск. Но вскоре был разоблачен войсками НКВД и расстрелян где-то на Украине».
Василия Шейко расстреляли в 44-м. О Полине в селе больше не слышали.
Его стойкость привела врагов в ярость
В декабре 1959 года в докладной записке ЦК КПСС о деятельности молодогвардейцев первый секретарь Ставропольского крайкома И. Лебедев писал:
«Будучи командиром взвода разведки партизанского отряда, И.К. Дрогин систематически встречался с А.И. Скоковым, инструктировал его и старших групп по вопросам ведения подпольной работы, давал конкретные указания, снабжал советскими газетами, сводками Совинформбюро, антифашистскими листовками, взрывчаткой».
Отца Иван Карпович Дрогин потерял подростком - тот умер в 1921-м во время страшного голода. На иждивении матери осталось четыре рта, и чтобы спасти их, она приняла единственно верное в ее положении решение - Ваню и самого младшего в семье отдала в детский дом в селе Петровском.
До партизанского отряда Иван Дрогин воевал на фронте, но после тяжелого ранения в 1942-м был демобилизован и отправлен в тыл. Работал секретарем парторганизации колхоза «Красный овцевод» в Величаевском.
Иван Дрогин и Петя Базалеев, поддерживая связь подпольной организации с отрядом «Яков», вышли в разведку. Им предстояло установить численность войск в Величаевском.
У хутора Кочубей они нарвались на немецкую засаду. Смельчаки отступали с боем. Дрогин, не желая попасть в руки врагов, подорвал себя гранатой.
Такое вот короткое описание подвига. О последних минутах жизни партизана известно из материалов, собранных следопытами под руководством Василия Родионовича Ясинова, имя которого носит сегодня Левокумский краеведческий музей.
В архивном документе «Список партизан, находящихся в отряде «Яков» о смерти Дрогина сказано так: «5 января 1943 года погиб в бою с немцами».
По другим архивным сведениям, Дрогин и Базалеев погибли в перестрелке с немцами 19 декабря 1942 года, «уничтожив восемь и ранив трех фашистов». Наконец, бывший боец партизанского отряда Иван Павлович Еременко в своих воспоминаниях называет еще одну дату гибели товарища - 25 декабря 1942-го.
Иван Карпович Дрогин награжден орденом Отечественной войны 1-й степени посмертно.
Петю Базалеева в стычке с немцами взяли живым. О его героической смерти рассказывается в очерке В.Р. Ясинова «Левокумье»:
«Страшным пыткам подвергли разведчика. Фашисты привязали Петю к лошади и таскали по степи, били плетьми, прикладами. На допросе требовали сведений о партизанах. Но Петя, перенося страшные пытки, молчал.
Рассвирепевший комендант отправил юного героя в Арзгир, в штаб воинской части. И здесь Петя вел себя стойко. Фашисты не добились никаких показаний. Приведенные в ярость стойкостью комсомольца, они зарыли его в могилу живым».
Можно сомневаться в обстоятельствах последнего боя и гибели 17-летнего связного, но мы знаем точно: ни партизан, ни подпольщиков он не выдал.
Петр Базалеев был награжден медалью «За оборону Кавказа» и орденом Отечественной войны 2-й степени посмертно. Похоронен в селе Арзгир. Краеведам до сих пор не удалось выяснить, почему родные не перенесли останки Петра в село Величаевское, где он жил, и почему этого не было сделано после освобождения края от немцев.
Иван Карпович Дрогин до войны
Товарищ, мой брат боевой!
Жизнь на оккупированной территории была пропитана страхом и неизвестностью перед будущим, которые не только давили, но еще и разлагали. Район наводнился дезертирами, записавшимися в полицию. Из доклада начальника районного отдела НКВД Шишлова на партийном собрании Левокумского ВКП (б), состоявшемся 21 марта 1943 года:
«В Левокумке 5,5 месяца хозяйничали немцы… была создана вооруженная банда из дезертиров Красной армии, из военнопленных, служащих и колхозников. Эта банда была создана по борьбе с партизанами, по уничтожению семей коммунистов, комсостава.
В Максимокумке была создана вооруженная группа в 50 человек. Разоружили 32 человека, а остальные скрылись неизвестно где. По району было таких людей свыше 500…
Во Владимировке издевались над людьми, избили двух красноармейцев, вилами закололи 17 человек из еврейского населения.
В преступных делах участвовали и наши коммунисты. Ляхненко - у нее обнаружено много еврейского барахла, сожительствовала с начальником полиции. Егорова при приходе немцев бросилась им в объятия и говорит: «Вы хорошие»…
Истомина заявила, что вступила в партию лишь только потому, что беспартийным нельзя было учиться, а ей комендант сказал, что у вас все куры будут партийными скоро».
Об истинном положении на фронте, несмотря на проникающие сводки Совинформбюро, юные подпольщики почти ничего не знали. А жизнь, что вкратце обрисовал Шишлов, была у всех на виду.
Какое мужество надо было иметь величаевским мальчишкам и девчонкам, чтобы сопротивляться «новым порядкам» и предательству тех, кого вчера они считали своими старшими товарищами, верили каждому их слову и равнялись на них?!
Катя Обмачевская занималась сбором разведданных, медикаментов, продуктов, теплых вещей для раненых бойцов. Осенью 1942-го длительное время провела в плавнях, наблюдая за передвижением немецких частей. Простудилась, тяжело болела и умерла в 1944 году. Ей было двадцать лет. Награждена медалью «За отвагу» посмертно.
Другом и активным помощником Александра Скокова был Миша Заворотынский. После изгнания оккупантов из района он добровольно ушел на фронт и вскоре погиб. За участие в подпольной борьбе награжден медалью «За отвагу» посмертно.
Примерно за год до смерти, в мае 1942-го, Миша Заворотынский опубликовал свое стихотворение в ежедневной красноармейской газете «Звезда Советов», посвятив его старшему брату Павлу, командиру пулеметной роты.
Павел Иванович Заворотынский намного пережил своего брата. Строил мирную жизнь, работал председателем Левокумского райисполкома.
Участницы величаевского подполья в мирное время. Слева направо: Наталья Калайтанова, Лариса Скокова и Лидия Карабутова
Наша гордость и наша боль
Село Величаевское регулярные части Красной армии освободили в январе 1943-го.
Уже 27 февраля «Ставропольская правда» сообщила о награждении медалью «Партизану Великой Отечественной войны» 1-й и 2-й степени 174 партизан. В этом списке имен величаевских молодогвардейцев не оказалось.
Только в 1944-м в числе первых награжденных по району прозвучали имена Александра Скокова и Петра Базалеева. В полной мере подвиг юных подпольщиков был оценен в 1965 году по предложению краевой власти в двадцатую годовщину победы над фашистской Германией. Орденами и медалями были отмечены другие участники подполья - одни при жизни, другие посмертно.
В мае 1963 года на средства, собранные комсомольцами и молодежью края, был открыт памятник величаевским молодогвардейцам. Тысячи ребят трудились на субботниках и воскресниках. Эта благодарная идея объединила и сплотила рабочих, колхозников, врачей, учителей, студентов, ученых…
О героях вышла книга Генриха Попика «Смелые сердца», переизданная в 2007 году.
Ставропольский краевой комитет ВЛКСМ учредил премию им. Александра Скокова за лучшее произведение в области художественной литературы, критики и публицистики, журналистики, изобразительного и декоративно-прикладного искусства, скульптуры, музыкального, танцевального и театрального искусства.
Премия стала одной из престижных в крае, и по-прежнему вручается раз в два года в день памяти Александра - 7 декабря.
В числе первых ее лауреатов - Александр Екимцев (отмечен за поэму «Брянский лес»), художник Владимир Кузнецов (оформление музея величаевских молодогвардейцев), Андрей Попутько и Владимир Гнеушев (книга «Тайна Марухского ледника»)…
В 1978 году, в 60-ю годовщину ВЛКСМ, в доме Скоковых открылся музей молодежного подполья. С того времени его посетило более 350 тысяч человек.
Если обстоятельства вдруг заведут вас в степное ставропольское село Величаевское, посчитайте святым долгом почтить память тех, кто отдал свои юные жизни ради добра и мира.
У храбрых есть только бессмертие. Смерти у храбрых нет.
Редакция «Открытой» благодарит коллектив историко-краеведческого музея Левокумского района им. В.Р. Ясинова за неоценимую помощь, оказанную в подготовке материала.
Версия для печати
Добавить комментарий