Поиск на сайте

От совместных усилий государства и церкви, их умения убеждать и вести за собой зависит будущее нации, а ситуация на Северном Кавказе должна стать индикатором позитивных изменений в стране

 

В начале мая на Ставрополье появилось самостоятельное духовное управление мусульман (ДУМ), объединившее краевые мусульманские общины, о чем мы подробно рассказали в публикации «Заслон для ваххабитов» («Открытая», №17 от 5 мая с.г.). Какие проблемы стоят перед исламской уммой Ставрополья, с «Открытой» поделился муфтий Ставропольского края Мухаммад-хаджи РАХИМОВ.

 

- Мухаммад Загитович, чем было обусловлено создание самостоятельного муфтията?
- Напомню, что раньше действовало одно общее ДУМ Карачаево-Черкесии и Ставрополья. Однако, несмотря на соседство и родство регионов, перед мусульманской уммой каждого из них все же стоят различные проблемы, хотя бы даже в силу различной территориальной принадлежности. А потому эффективнее решать их с учетом особенностей, свойственных двум субъектам. 
Сразу после создания управления у меня состоялась встреча с губернатором Валерием Вениаминовичем Гаевским, с которым мы нашли полное взаимопонимание по самым разным вопросам, касающимся Ставрополья и его жителей.
Я рад, что власти края относятся к духовному управлению в высшей степени лояльно, как к равноправному партнеру. Ведь только так можно выстраивать полноценный диалог: и церковь, и государство имеют общую цель - воспитать ответственного гражданина, патриота своей родины. 
- Доводилось слышать, что сейчас вы активно ездите по исправительным колониям, расположенным на территории края. Зачем?
- Тем, кто оступился, совершил в жизни ошибку и за это лишен свободы, приходится особенно тяжело. Эти люди страдают сами, тяжелое испытание выпало на долю их близких. Поэтому первым делом я и начал объезд колоний.
На Ставрополье семь изоляторов и колоний для заключенных, где  содержится несколько тысяч мусульман. Но люди порой лишены возможности совершать религиозные обряды, в том числе пятикратный намаз (молитву - Ред.).
Я только что вернулся из исправительной колонии в Георгиевске, где встретился с заключенными-мусульманами, передал им гуманитарную помощь. А с начальником колонии Анатолием Бахтадзе  мы обсудили вопрос создания намаз-ханы (молельной комнаты - Ред.). 
В перспективе планирую посетить все места заключения в крае, ознакомиться с условиями содержания и, конечно же, проработать вопрос ремонта помещений или возведения пристроек под молельные комнаты. Мы заинтересованы в том, чтобы на свободу выходили нормальные, не озлобленные на мир люди. 
- Проблема отправления религиозных обрядов стоит ведь не только перед заключенными-мусульманами.
- Да, такая проблема есть. Во время великого поста Рамадан я объехал многие населенные пункты компактного проживания мусульман, в основном восточные районы Ставрополья. И, вы знаете, практически всюду встречал понимание со стороны местных администраций. 
Например, в Ипатовском районе нам уже передано под мечеть заброшенное здание школы, простоявшее около двадцати лет бесхозным. Мы ведем переговоры еще по нескольким объектам в других районах, которые также можно задействовать как мечети и молельные залы. 
- В числе первоочередных задач в должности муфтия вы назвали строительство в Ставрополе соборной мечети. Как цитировали вас информагентства, для этих целей якобы уже выкуплен участок земли...
- Журналисты, откровенно говоря, поторопили события. Пока же нам выделили двух-этажное здание в Северо-Западном районе Ставрополя, где в скором времени разместится аппарат духовного управления. 
Земли под строительство мечети у нас пока нет, но этот вопрос в ближайшее время я надеюсь обсудить с представителями краевой власти.
- Много копий было сломано вокруг строительства соборной мечети в Кисловодске. Оно продвигается?
- Уже завершены работы на цокольном этаже, и строительство продолжается. Сегодня в Кисловодске насчитывается 15 тысяч мусульман из местного населения, плюс приезжие в санаториях. А молиться им негде.  
Ничего опасного я не вижу и в соседстве с православным храмом. К слову, соседство храмов крупнейших конфессий - привычное дело для европейских и даже арабских столиц. Это зримое воплощение принципов гуманности, дружбы, братства, миролюбия.
- Насколько нам известно, вы преподаете на отделении теологии в Пятигорском государственном лингвистическом университете. Вас не смущает, что светский вуз готовит в своих стенах священнослужителей? 
- Да, вуз светский, но разве плохо, что в нем есть теологическое отделение? Напротив, это помогает студентам исламской и православной специализаций лучше понять друг друга за время учебы, сдружиться, активно участвовать в научной и общественной жизни университета. Такая практика, на мой взгляд, имеет только плюсы.
- Не секрет, что молодые люди, отучившиеся в духовных вузах за границей и вернувшиеся на родину, не всегда учитывают традиции вероисповедания, сложившиеся на Северном Кавказе. Об этом, в частности, на разных уровнях не раз говорили преподаватели исламского университета в Черкесске. Вы намерены решать вопрос с профессиональной подготовкой священнослужителей?
- Зарубежная подготовка имамов, скажем, в арабских университетах, у меня также вызывает определенные нарекания. По моему убеждению, зарубежное исламское образование необходимо только в той мере, чтобы повышать уровень образования уже оформившегося на российской почве специалиста.
Иными словами, целесообразно выезжать туда на стажировку для расширения кругозора, но никак не отправлять за границу неоперившуюся молодежь, которой легко привить любые идеи и ценности, несвойственные Северному Кавказу.
Вместе с тем эту задачу, как вы понимаете, нам самостоятельно не решить. Многое зависит от активности всех духовных управлений мусульман, а также государства.
- А часто ли среди имамов встречаются люди, не имеющие духовного образования, но добровольно взявшие на себя нелегкую миссию?
- Да, такое бывает, причем не только в соседних республиках, но и у нас в крае. Например, в поселке Серноводском имам Асхаб-хаджи Гаев работает школьным учителем физики. 
Сегодня мало быть подвижником, нужно еще иметь профессиональное образование. Ведь от имама требуются самые широкие познания, он должен хорошо разбираться в хадисах (жизнеописаниях пророка Мухаммеда - Ред.), владеть основами светских наук.  
На Ставрополье существует 25 мусульманских общин, еще столько же находится на стадии регистрации. Естественно, в каждой из них должен быть свой профессиональный имам. Для этого на базе пятигорской мечети мы открыли курсы повышения квалификации, а их слушателям выдаем соответствующие сертификаты.
- Не так давно в ставропольских школах стали преподавать основы религиозных культур. Как вы оцениваете это начинание?
- И в России, и во всем мире религия играет серьезную роль в общественной жизни. Неграмотный в вопросах идеологии и взаимодействия конфессий человек не может считаться по-настоящему культурным и просвещенным.
Мое мнение таково: религиозные вопросы в школах нужно освещать равномерно со всех сторон. Поэтому я бы, скажем, своего ребенка отдал на курс «Мировые религии».
- С прошлого года вы регулярно читаете лекции по культуре ислама для сотрудников УВД на КМВ. Это имеет какие-то практические цели?
- И практические, и культурологические. В основном приходится разъяснять простые вещи. Например, если мусульманин с бородой, то это вовсе не значит, что он ваххабит, на которого немедленно надо одеть наручники. Или, скажем, почему милиционер, независимо от национальности, не может прилюдно обыскивать мусульманку. Для нее это страшное унижение, а для ее мужа - непростительное оскорбление. Если уж в этом возникла острая необходимость, обыскивать должна тоже женщина и не на виду у всех. 
Надо сказать, что милиционеры, среди которых большинство православных, на мои лекции ходят с интересом, задают вопросы. Конечно же, меня это искренне радует. Очень хотелось бы видеть в них единомышленников, людей по-настоящему ответственных за происходящее в регионе.
Аналогичные обуча-ющие семинары мы проводим на базе пятигорской мечети для чиновников, в первую очередь для тех, кто отвечает за вопросы межнациональных и межрелигиозных отношений.
- А что лично для вас означает миссионерская деятельность? 
- Это один из путей приобщения людей к вере. Например, на востоке края в перспективе мы планируем создать сеть мактабов (начальных мусульманских школ - Ред.), где дети смогут изучать азы ислама. 
Уже в этом году муфтияту удалось отправить 24 человека на хадж в Мекку за счет мест, предоставленных Дагестаном и Чечней. Провели краевой конкурс по таджвиду  (каноническому чтению Корана - Ред.), на который съехались представители более 40 общин, в том числе из соседних республик. Есть задумка сделать конкурс всероссийским. 
- В последнее время в крае идет острая полемика о том, какой заряд несет в себе исполнение лезгинки молодежью в публичных местах. Губернатор даже предложил организовать краевой фестиваль любителей кавказских танцев, но только не на площади, а в Доме культуры.  Как думаете, поможет?
- Конечно, я слежу за дискуссией на этот счет, и у меня есть свое мнение. Если ребята искренне испытывают тягу   танцевать лезгинку, то для них должны быть организованы культурные вечера, фестивали, смотры самодеятельности в Домах культуры, чтобы исключить чрезмерные проявления молодецкой удали.  
А если танцоры-любители нарушают общественный порядок, ведут себя разнузданно, кричат, свистят, задевают прохожих, к ним должны применяться соответствующие меры в рамках закона. А руководители национальных диаспор обязаны следить за происходящим в своих подведомственных территориях, проводить с хулиганами разъяснительные беседы. В чем же заключается их роль, если не в профилактике конфликтов?!
- Несколько лет назад в интервью информагентствам вы заявили, что в случае создания ставропольского муфтията он может выйти из орбиты влияния Координационного центра мусульман Северного Кавказа и влиться в Центральное духовное управление мусульман России с центром в Уфе. Сегодня вы стоите на тех же позициях?
-
 Уверяю вас, мои слова просто неправильно были поняты. Краевое ДУМ, расположенное в сердце Кавказа, органично вписывается в Координационный центр мусульман Северного Кавказа. И хотя мы пока официально не являемся его членами, связи с этой структурой у нас самые крепкие. 
- А как вы оцениваете идею объединения всех мусульманских организаций России?
- Только положительно! Я полностью за то, чтобы в конфессиональных вопросах царило единоначалие. Есть масса проблем, которые нужно решать централизованно, например, вопросы духовного образования, книгоиздания. С появлением единого конфессионального центра нам также проще будет выстраивать диалог с государственной властью. 
Разобщенность очень многое отнимает у мусульман даже в духовно-этическом плане. Муфтии и факихи (законоведы шариата - Ред.) в различных духовных управлениях (а их по стране насчитывается более 60) издают противоречивые фетвы (решения по актуальным социальным вопросам - Ред.). Дошло до того, что на разных территориях великий пост Рамадан начинается в разные дни. 
Конечно, централизация российских мусульман - это дело не одного года, ведь разногласия между муфтиями из организационной плоскости порой переходят в межличностную. 
- Сегодня Кавказ заражен экстремистскими идеями, последствия чего постоянно то тут, то там вынуждена констатировать пресса. С чем, по-вашему, это связано?
- Давайте обратимся к истории. В советское время религиозного образования как такового не существовало, а в начале 90-х в преимущественно мусульманские регионы хлынули эмиссары из-за рубежа. Зерна их теорий упали на неподготовленную почву, на веру принимались самые различные идеи. Воинствующий атеизм резко сменился крайней религиозностью. А вот воспитанный с детства в канонах религии вряд ли когда-либо станет фанатиком.
- Но фанатиком можно стать и в Москве, и в Нью-Йорке, не обязательно находиться под влиянием иностранных эмиссаров.
- Совершенно верно, но в этой связи надо сказать еще вот о чем. В основе популярности радикальных лозунгов  на Кавказе лежат социальное расслоение населения, безработица, отсутствие перспектив, особенно у молодежи.
Кризис традиционных ценностей вынуждает людей искать выход, и зачастую они его находят в экстремистских теориях. Люди утрачивают национально-государственную идентичность - тот ориентир, который может служить основанием для формирования их представлений об обществе, а радикалы предлагают альтернативную, в чем-то привлекательную идеологию, за которую некоторые цепляются. 
Там, где недорабатывают чиновники и священнослужители, появляются экстремисты со своими идеями. В этом наша общая беда и боль. Исправлять эту ситуацию мы, жители Северного Кавказа, должны вместе, надеяться на то, что нам кто-то поможет со стороны, наивно.   
- Что бы вы могли возразить тем, кто называет ислам воинственной религией?
- Сущность любой религии, в том числе и ислама, как раз и состоит в нравственном очищении человека, в том, чтобы подсказать ему моральные ориентиры. А будет ли потенциал прихожан использован во благо или во зло, зависит от священнослужителя, толкующего сакральные тексты. Основная задача ислама -  помочь людям обрести Бога, а значит, сделать государство сильным и независимым от внешних и внутренних угроз.
Нечестно было бы отрицать существование исламского фундаментализма. Но эта тема, по моему глубокому убеждению, порой муссируется на пустом месте. Да, есть фундаментальные течения, но рассматривать ислам как агрессивную силу ошибочно, примитивно и крайне опасно.  Сама умма в первую очередь заинтересована, чтобы для подобных разговоров не было никаких оснований, ведь стереотипы прежде всего оскорбляют мусульман, которых только на Ставрополье более полумиллиона. 
Увы, мы порой слишком уж вольно разбрасываемся обвинениями, не осознавая, что тем самым дискредитируем самую большую ценность в демократическом обществе - свободу совести, веротерпимость, мультикультурность. И об этом надо всегда помнить. 
- А в чем вообще вы видите корни исламофобии в современном российском обществе?
- Явление это происходит от невежества и незнания культуры ислама (часть вины в этом, к слову, лежит и на самих мусульманах, которые отгораживаются от остальной части общества, как бы стоят  особняком).
В Москве всего шесть мечетей, на которые приходится более полутора миллиона мусульман. Попытки построить новые культовые сооружения наталкиваются на сопротивление, как, например, это происходит сегодня в Текстильщиках. Чем же люди мотивируют свою позицию? Оказывается, многие искренне убеждены, что мусульмане якобы будут в праздник Курбан-байрам резать баранов на глазах у малышей из соседнего детского садика. Абсурд, который и комментировать не стоит.
- Мухаммад Загитович, спасибо вам за эту беседу. Конечно, остается еще много проблем, требующих публичного обсуждения, а потому надеемся на скорую встречу.
- Спасибо вам за актуальные вопросы, волнующие всех жителей Ставрополья, независимо от конфессиональной принадлежности. Все мы произошли от Адама и Евы, и делить нам нечего. Мирного неба над головой, добра и счастья всем живущим на этой благодатной земле.

 

Беседовали
Олег ПАРФЕНОВ,
Антон ЧАБЛИН

 

Досье "Открытой"

Мухаммад-хаджи Загитович Рахимов, 54 года. По первому образованию инженер-строитель, в середине 80-х обучался в Бухарском духовном училище (вместе с Ахматом-хаджи Кадыровым и Исмаилом-хаджи Бердиевым). Был старшим имамом Усть-Джегутинского района Карачаево-Черкесии, возглавлял суннитскую общину и мечеть Пятигорска.

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях