Поиск на сайте

В память о писателе и публицисте Вадиме Чернове в Ставрополе установили мемориальную доску

 

Табличку с именем писателя и датами жизненного пути (30.08.1934 – 03.08.2011) установили на доме по улице Шпаковской, 3, в котором он жил. Событие это было приурочено ко Дню города.
Творческая судьба Вадима Чернова по нынешним временам уникальна. По стопам Горького он «ушел в люди» – трудился разнорабочим, грузчиком, приемщиком крабов на Дальнем Востоке и Камчатке, учеником слесаря на заводе, строил химкомбинат в Невинномысске.
Страсть к путешествиям перенял от прадеда Ивана Чернова, служившего конвойным казаком в экспедициях знаменитого исследователя Николая Пржевальского.
Будучи уже известным писателем, побывал на всех флотах и морских базах страны: в Мурманске, Калининграде, Североморске, Новороссийске, Ленинграде, Севастополе, Одессе, Владивостоке, Петропавловске-Камчатском, Находке.
Любовь к походному рюкзаку и природе едва не обернулась карьерой геолога. Первым вузом Вадима Чернова стал Новочеркасский политех, геологоразведочный факультет. Но учебу пришлось бросить – попросту не на что было жить.
А уже через год энергичный юноша поступил на историко-филологический факультет Ставропольского пед-института, определенно для себя поняв: будет писателем.
Первая книга Чернова вышла в свет, когда ему едва стукнуло 25. Это были художественные очерки о ребятах «В коммунистических бригадах мы к коммунизму держим путь».
В 1963-м Вадима Чернова по рекомендации Семена Бабаевского принимают в Союз писателей СССР, что по тем временам было огромной редкостью – автору исполнилось всего 29 лет. Причиной свойского расположения к молодому прозаику со стороны мэтров явилась повесть Вадима Чернова «Сто пятая жизнь Акбара».
Сначала ее опубликовали в альманахе «Ставрополье», потом переиздали в Москве, а вскоре перевели на многие языки. Пытались даже экранизировать, почти готов был сценарий, но что-то там не задалось, от идеи отказались.
В молодости Вадим Сергеевич испытал мощное влияние Эрнеста Хемингуэя. Этот волевой бородатый американец для многих советских коллег был символом самостоятельности, независимости, пробивной энергии, образцом чистоты и прозрачности слога. Чернов даже в парикмахерскую брал с собой портрет Хемингуэя, чтобы «постригли точно так».
Любовь к своему кумиру Вадим Чернов, плоть от плоти шестидесятник, неисправимый романтик, сохранил навсегда, но именно любовь, а не слепое подражание. Однажды даже посоветовал одному ярому поклоннику Нобелевского лауреата скорее перестать заниматься «хемингуёвиной», а внимательнее прислушиваться к собственному внутреннему голосу.
Перу писателя принадлежит более двадцати книг, изданных двухмиллионным тиражом. Самые известные из них – «Сто пятая жизнь Акбара», «Возвращение к детству», «Оранжевый день», «Свирепый марсианский бог», «Королевский краб», «Золотой клевер на зеленом поле» – вошли в сборник избранного
Владислав Сергеевич был другом редакции. Регулярно навещал нас, а когда приболел, то звонил, делился впечатлением от каждого свежего номера, предлагал темы и сам немало писал, с энергией молодого журналиста погружаясь в политические, социальные, экономические будни края. Но больше публиковал репортажи о природе, о родном Сенгилее, о рыбалке, которой увлечен был до внутренней дрожи.
Человека красит дело. Главное дело писателя – это его книги, увидевшие свет. Вадим Чернов свято верил в литературу и продолжал писать даже тогда, когда его не публиковали. Это рассказы, автобиографические заметки, эссе.
Он верил в Творца, и вера его была не знанием, а верностью – шел по жизни своим путем, ошибался, спотыкался, но себе не изменил. Никогда не претендовал на властителя дум, просто писал.

 

Олег ПАРФЁНОВ

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях