Поиск на сайте

 

«Россия – это страна, живущая на полпути от портрета Ленина к иконе Богоматери»

 

Недавно в подмосковном Голицыно состоялся гражданский семинар Московской школы политических исследований (МШПИ), на котором побывал корреспондент «Открытой» газеты. Десятки отечественных и зарубежных экспертов пытались ответить на вопрос: куда шагает Россия под управлением «новой» президентской и думской власти? Это пусть и медленное, но движение вперед или неуклонный откат назад?

 

Московская школа – пожалуй, старейший гражданский институт в России, одна из самых влиятельных неправительственных организаций в стране. Школу создали в 1992 году супруги – журналистка Елена Немировская и философ Юрий Сенокосов. С тех пор каждый год десятки региональных активистов собираются на семинарах МШПИ и спорят на актуальные темы с российскими и европейскими политиками, бизнесменами, учеными.
За время существования школы из ее стен вышли более ста депутатов федерального парламента, губернаторы, министры, ведущие региональные правозащитники и журналисты.
Среди ставропольцев также немало выпускников школы, в их числе: бывшие депутаты Госдумы РФ – единоросс Павел Воронин и коммунист Василий Ивер, управделами ставропольского омбудсмена Юрий Кулик, директор краевого Центра публичной политики Константин Вишнев-ский, телеведущая Ольга Тимофеева, главный антимонопольщик края Владимир Рохмистров.
Заслуги МШПИ в деле гражданского просвещения были отмечены на самом высоком уровне. Так, по емкому определению Владимира Путина, «Московская школа – это просветительский объединяющий центр, где отстаиваются ценности демократии и общественного служения, воспитывается уважение к закону».
В 2002 году Совет Европы наградил Школу медалью «Pro merito» («За заслуги»), год спустя ее директору Елене Немировской (кстати, первой женщине в Восточной Европе) был вручен орден Британской империи – высший символ рыцарского достоинства британской демократии.
Нынешний семинар Школы совпал с XII Петер- бургским экономическим форумом, главной «фишкой» которого стало выступление первого вице-премьера Игоря Шувалова, наделавшее много шуму и в России, и на Западе.
Говорил Шувалов о вещах, про которые чиновники его уровня последние годы не очень-то распространялись: о низкой конкурентоспособности российской экономики, ее чрезмерной монополизации, отсутствии внятной экономической модели, излишнем вмешательстве государства в частный бизнес...
Спич вице-премьера прозвали едва ли не «либеральным манифестом», усмотрев в нем первые признали «медведевской оттепели»: мол, раз власть признает свои ошибки, то скоро возьмется их исправлять...
Впрочем, эксперты на голицынском семинаре МШПИ были куда сдержаннее в оценках. Так, известный политолог из Центра политтехнологий Алексей Макаркин напомнил пример императора Александра I, который очень много рассуждал о крупных либеральных реформах, но в итоге ограничился лишь несколькими «косметическими» новшествами в политике и экономике, а к концу правления и вовсе стал ярым реакционером. И ведь именно половинчатость позиции императора позднее и привела к восстанию дворян-декабристов 1825 года.
По мнению Макаркина, сегодня в России складывается примерно такая же ситуация: правящий класс (читай: бюрократия) охотно подкармливает народ и Запад «модными» либеральными лозунгами типа шуваловского спича, ну а тем временем под вывеской «демократии» продолжается наступление на гражданские права и свободы.
Гендиректор института «Общественный договор» Александр Аузан напомнил, что все великие страны современного мира (европейские и азиатские) сумели достичь успеха только за счет того, что в обществе формировалась так называемая «большая коалиция» из прогрессивно мыслящих кругов.
Например, основой «нового курса» Рузвельта после американской Великой депрессии стали профсоюзы, архитекторами послевоенного «германского экономического чуда» стали немецкие банкиры и консультирующие их американские экономисты. В России же народ и элита говорят на совершенно разных языках.
Бывший вице-спикер Госдумы РФ, известный либерал Владимир Рыжков охарактеризовал нынешнюю политическую систему страны емким термином «суверенная тандемократия» (тандем – это, понятное дело, Медведев и Путин). А раз нет единого центра власти, то каждый из чиновников и олигархов крупного и среднего пошиба начинает тянуть одеяло на себя, превращаясь в своего рода «удельных князьков».
И этот процесс, нарастая, словно «снежный ком», приводит к полной утрате политиче-ского и экономического единства внутри России. Яркий пример – глава госкорпорации «Ростехнологии» Сергей Чемезов, который под лозунгом «укрепления мощи страны» пытается прибрать к рукам несколько сот предприятий и целые отрасли экономики, а заодно многомиллиардный гособоронзаказ.
Упомянутый Александр Аузан в своем докладе подробно остановился на «червоточинах» россий-ской экономики. Россия просто пухнет от избытка нефтедолларов – но при этом стремительно растет имущественное расслоение, пробуксовывают социальные проекты, ветшает инфраструктура. Вот, скажем, бюджетные вливания, направляемые на борьбу с бедностью, застревают в коррупционных «сетях» и попросту не «просачиваются» до нуждающихся. Парадокс: чем больше государство вкладывается в борьбу с нищетой, тем более явственной эта нищета становится.
За годы пресловутой «путинской стабильности» в стране сформировалось так называемое «углеводородное общество» – высшая форма общества потребления. Вот лишь отдельные его черты: по результатам недавнего опроса «Левады-центра», 70% россиян не приемлют никаких перемен, еще 24% считают, что в стране слишком много свободы и ее пора бы сворачивать; наконец, 40% свято верят, будто живут в демократическом государстве.
Чем такие умонастроения опасны для экономики? Бизнесмены не готовы вкладывать деньги в новые, продвинутые производства, а сами работники (в том числе и молодые) не намерены повышать свою квалификацию, чтобы конкурировать на рынке труда. То есть пока вся планета стремится вперед, Россия топчется на месте.
Научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин привел удручающую статистику. По уровню конкурентоспособности Россия ныне является 58-й в мире. На мировом рынке не котируется продукция почти 60% отечественных предприятий, на которых занято 40% населения страны (больше всего таких «отсталых» производств в «пищевке» – три четверти), – по сути у них нет будущего. При этом доля инновационной продукции в экономике нашей страны составляет лишь полпроцента (для сравнения: в Финляндии – 15%).
В целом же сегодня Россия накрепко застряла в «вилке» между странами с дешевой рабочей силой, вроде Китая и Индии, сырьевыми экономиками, типа Саудовской Аравии и экономически развитыми государствами, масштаба США или Франции. И мы никак не можем определиться с путями дальнейшего движения.
Ясин крайне скептически оценивает «План Путина», где провозглашено, что уже к 2020 году российская экономика должна стать инновационной.
Преодолеть технологическую и кадровую отсталости от других европейских стран, по мнению Ясина, Россия сможет только к середине XXI века – только лишь на реформу науки и образования потребуется не меньше тридцати лет.
По меткому заявлению литовского посла Римантаса Шидлаускаса, приглашенного на семинар, «Россия – это страна, живущая на полпути от портрета Ленина к иконе Богоматери». И все же, почему либеральные идеи не приживаются на российское почве? По мнению историка, главного редактора журнала «Отечественные записки» Никиты Соколова, причина в том, что в головы наших граждан еще со школьной скамьи много поколений «вдалбливался» искаженный образ отечественной истории. Дескать, нашу страну всегда окружали недруги, которые пытались захватить нашу территорию, поэтому Россия может быть только полувоенным, авторитарным государством.
Апофеозом подобного мифотворчества стал скандальный учебник истории под редакцией Филиппова, вышедший в прошлом году, где Сталин назван «эффективным менеджером»: пусть и ценой десятков миллионов жизней, но он создал из России «ядерную сверхдержаву», полвека пугавшую Запад атомной бомбой.
Вот и сегодня, когда Россия более-менее окрепла на притекающих с Запада нефтедолларах, она снова, как в советскую эру, пытается говорить с другими странами языком имперской силы. При этом, по заключению председателя комитета по международным делам Госдумы РФ Константина Косачева, в российской внешней политике напрочь отсутствуют внятные ориентиры: мы всегда вынуждены лишь реагировать на внешние вызовы, но никогда сами не задаем правила в «большой игре».
Зато в попытке навязать соседям свою волю российские дипломаты порой забывают и про мораль, и про элементарную логику. Например, Кремль выступает против вступления Украины в НАТО – но делает это так топорно и грубо, что сам собой настраивает украинцев против России.
Статистический факт: процент украинцев, поддерживающих вступление своей страны в НАТО, постоянно растет – но вовсе не потому, что им так близок Североатлантический альянс, а потому, что они устали от постоянных нападок «большого» соседа и ищут новых, более адекватных союзников.
Председатель комитета по международным делам Совета Федерации Михаил Маргелов считает, что мир меняется слишком стремительно, так что Россия за ним попросту не поспевает.
Так, сегодня все более активными игроками на международной арене становятся небольшие государства Азии, показывают зубы Китай, Индия, в то время как «эпоха Запада» близится к закату. Однако дипломатия нашей страны столь неповоротлива, что никак не может определиться, с кем же дружить, а с кем враждовать.
Ну а пока мы мечемся в поисках союзников, запас экономической прочности страны подходит к концу. В итоге может настать одно прекрасное утро, когда, проснувшись, мы обнаружим, что живем вовсе не в великой, а в окраинной несчастной стране, которую уже никакими реформами не поднять с колен.

Антон ЧАБЛИН,
обозреватель
«Открытой» газеты

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях