Поиск на сайте

Курский район Ставрополья – пограничье надежд

 

Вторник, 12 февраля. Станица Галюгаевская. Местный ДК, несмотря на рабочий полдень, забит под завязку. Идет премьера документального фильма «Давайте будем братьями». Рассказывает он об одной из самых древних традиций кавказских народов – куначестве. А в название вынесена волшебная фраза, которая в кавказском мире отпирала любую дверь: тот гость, который заходил в чужой дом и с порога произносил «Давайте будем братьями», считался самым почетным.
Съемочная группа краевого телевидения проехала все республики вдоль по течению Терека, говорила со старейшинами, политиками, священниками... И все разными словами говорят примерно об одном: гостеприимство и долготерпение – главная связующая нить для людей в нашем многоцветном регионе.
Журналисты начали свой путь именно с казачьей станицы Галюгаевской в Курском районе – поэтому сюда первыми и приехали презентовать фильм. На встрече с жителями был костяк съемочной группы – оператор Павел Коваленко, режиссер-продюсер Ирина Бережная, ведущая Анна Казакова (обе, кстати, обладательницы высшей телевизионной награды «Тэфи-регион»).
Казачий зритель встречал фильм громкими аплодисментами, люди потом подходили к журналистам, горячо благодарили за то, что показали Кавказ мирным и спокойным. Не таким, как сегодня его демонстрируют по центральным телеканалам.
Но не должна застилать глаза и благостная поволока: внутренние проблемы Кавказа реальны, и чем дольше их замалчивать, тем острее они становятся. В те самые минуты, пока селяне Галюгаевской смотрели кино, в другом конце Курского района, в поселке Мирный, у самой границы с Дагестаном, шло собрание чабанов.
Десятое или двадцатое за последние полгода в колхозе, раздираемом внутренними противоречиями. И в кавказских традициях – бурное, горячее, порой с переходом на личности. Старожилы, прожившие на этой земле тридцать-сорок лет, в сердцах восклицали: «Почему мы стали не нужны собственной стране?» Ведь главный повод для многолетнего колхозного спора – земля. Как, впрочем, и везде на востоке Ставрополья, где сегодня из-за нее, земли, друг друга убивают, взрывают, калечат.

 

Мерзость запустения
Стоит отъехать несколько километров от станицы Курской, и по сторонам от дороги видны песчаные наносы – буруны. Местами они отделены от шоссе иссушенной степью, а кое-где подходят к трассе почти вплотную. В степи и зимой, и летом пасутся стада овец, лениво разжевывая жесткие стебли землистого цвета. За каждой отарой издали таким же ленивым взглядом наблюдает чабан, иногда отвлекаясь на редкие проезжающие машины. Кажется, жизнь в этих далеких от цивилизации полупустынных землях не течет, а стоит.
Обступают буруны с пасущимися на них отарами и единственную дорогу, которая ведет от станицы Курской в сторону Дагестана. Почти все районные села нанизаны на эту единственную «дорогу жизни», словно бусины.
Сначала нужно проехать шеститысячную Эдиссию – один из крупнейших армянских поселков на Ставрополье. Национальный колорит здесь заметен в основательности каменных домов, обилии хороших иномарок и продуктовых магазинов, где всё свое, не завозное.
Эдиссия, пожалуй, самое зажиточное село на востоке Ставрополья: здесь нет ни одной заброшенной или покосившейся хаты, ни одного объявления «Продается дом» поперек заколоченных ставень. И практически нет не только русских, но и выходцев из соседних республик: сплоченная армянская община чужаков не пускает.
Едем дальше – хутор Привольный, село Полтавское, поселок Ага-Батыр... Чем ближе к границе с Дагестаном, тем чаще заметны черные дыры выбитых окон, «голые» фундаменты, пустыри с уже разбитыми, еще не достроенными, но уже брошенными саманными стенами.
На выезде из Ага-Батыра стоит полицейский пост, сложенный из громадных бетонных блоков, с дзотом и добротными стальными надолбами. Навстречу – машины только с дагестанскими номерами: до границы тут всего 40 километров.
И граница-то – словно между двумя государствами, а не регионами: там блокпост вдвое больше, чем посреди района. Хотя непонятно, зачем нужны эти полицейские крепости: через буруны идут десятки проселочных дорог, и на «Ниве» проскочить по ним может кто угодно. Наконец, добираемся до Мирного. Видать, зажиточное было село, громадное. Из новостроек здесь только поселковый пункт полиции, который обслуживает несколько соседних сел.
Мощные стены с колючей проволокой, свежевыкрашенные казармы. Всё же, что осталось с советского времени (когда «Мирный» гремел на все Ставрополье как флагман тонкорунного овцеводства), разрушено.
Сразу за въездом, слева – разбитый мехдвор, с которого даже ржавые остовы тракторов и комбайнов растащили. Поодаль, справа – пустырь, где некогда был спортзал с плавательным бассейном. Тоже всё распродали на стройматериалы и металлолом, за грязными сугробами даже фундамента не видать. Огромный, с тремя входами торговый центр – обшитые фанерками окошки, намертво заколоченные двери. Пустой интернат. И в каждой мелочи – затхлость, пустота, мерзость запустения...

 

С водой едва не выплеснули и ребёнка
С приходом советской власти на землях Ногайской степи был создан овцеводческий совхоз №7 «Моздокский», затем переименованный в «Бурунный», потом – в овцесовхоз имени 60-летия ВЛКСМ. Наконец, после развала СССР здесь появился колхоз «Мир». Причем чертить здесь границы – дело неблагодарное, в советские годы территория, где расположен совхоз, решениями Совмина несколько раз передавалась из рук в руки: от Чечено-Ингушетии Дагестану, а затем Ставрополью...
Начиная с 1960-х годов решением правительства сюда массово стали переселять чабанов из горных дагестанских районов (в основном Акушинского и Левашинского), чтобы поднимали на бурунных землях чахлое животноводство. Люди селились на животноводческих «точках» и «отделениях» (кошарах), порой отдаленных друг от друга на многие километры.
С годами неприхотливые даргинцы здесь обживались и обустраивались. Сегодня многие кошары – это полноценные жилые дома со всеми удобствами, даже спутниковое телевидение и душевые кабины имеются. На некоторых кошарах проживают по двадцать-тридцать человек – сразу несколько поколений: старики уже на пенсии, взрослые мужчины пасут овец, детишки ходят в школу.
Спокойствие оборвалось три года назад, когда прокуратура края неожиданно затеяла масштабную «кампанию» против этнических дагестанцев, проживающих на востоке Ставрополья. Районные прокуроры залпом направили в суды сотни исков, требуя признать незаконным регистрацию чабанов на животноводческих «точках». На том основании, что кошары не могут считаться жилыми постройками.
Никто и не скрывал, что поводом для такой тотальной «зачистки» стали вылазки боевиков. Не секрет ведь, что под видом трудолюбивых чабанов на далеких кошарах порой скрываются бандиты, устраивают схроны оружия. Но таких, может, наберется десятка два на все восточное Ставрополье.
А вот под прокурорский «прессинг», по подсчетам Министерства нацполитики Дагестана, попало 4,5 тысячи краевых животноводов и членов их семей. Причем среди подлежащих выселению оказались Герои Социалистического Труда, ветераны труда, заслуженные работники аграрной отрасли СССР и России.
Выходит, с водой едва не выплеснули и ребенка. Местечковые чиновники свято веруют, что принцип «держать и не пущать» работает даже в такой тонкой сфере, как межэтническая.
Ничего подобного! Ситуация быстро обрела резонанс общекавказского масштаба, за чабанов вступился даже полпред Александр Хлопонин. И, несмотря на пачку судебных решений, до реального выселения дело не дошло. Да и нынешний прокурор края Юрий Турыгин сам с пониманием относится к ситуации на востоке края.

 

Кошары раздора
«Жилищный» конфликт затронул множество животноводческих хозяйств восточного Ставрополья, в том числе и колхоз «Мир». Из числа чабанов здесь появилась «протестная» группа, которая принялась требовать приватизации кошар (а их на территории Мирного расположено почти полсотни).
Документы, которые директор совхоза еще в 1960-е годы оформлял приезжавшим из дагестанских районов чабанам, были утрачены. И сегодня оформить выкуп кошар возможно, только заплатив в колхозную кассу круглую сумму: сами чабаны на собрании признавались, что от них требовали огромные деньги – как за полноценный жилой дом. Хотя животноводческие «точки» они на протяжении многих лет обустраивали собственными руками, делали ремонт, покупали мебель. Так почему сегодня за это они должны снова платить?!
Дважды чабаны хотели устроить в центре станицы Курской многолюдный митинг, чтобы привлечь внимание к своим проблемам. Но на площадь почему-то так и не вышли. Писали письма – на имя прокурора края, губернатора, полпреда...
Но к происходящему в «Мирном», увы, у ставропольских чиновников особого интереса не было: из краевой столицы местный колхоз казался рядовым на фоне всех прочих, где бузили чабаны, недовольные прокурорскими «зачистками».
Да и районные власти успокоительно рапортовали «наверх» (а заодно хвалились в прессе): мол, «Мир» – одно из самых стабильных предприятий района, на базе которого скоро появится племенной репродуктор, а затем племзавод для разведения грозненской породы овец.
А ведь стоило вчитаться в письма из Мирного внимательнее, чтобы понять – конфликт в колхозе обещает скоро из искры раздуться в огненный шар. Лишь у нынешнего врио губернатора Владимира Владимирова хватило чутья присмотреться к колхозу, по поручению главы региона в местной ситуации начал разбираться министр по восточным территориям Александр Коробейников.
Только за последние четыре месяца он побывал в Мирном почти десяток раз, встречался с чабанами, пытался понять их настрой...
Только так, «под лупой», и удалось увидеть, что конфликт вокруг приватизации кошар – лишь одна из деталей давно бушующего здесь конфликта. Под победные реляции чиновников огромный колхоз все глубже скатывался в пропасть...

 

Наступит сытое спокойствие?
В 2006 году в колхозе «Мир» сменился председатель – вместо местного депутата Анатолия Обливанцева им был избран Шамиль Алиев.
Сегодня, оглядываясь на почти восьмилетний период руководства Алиева, в районном руководстве хватаются за голову: на порядок упало поголовье овец, из почти четырех сотен работников осталось только 12, да и те – члены правления. Были подчистую разграблены мастерские вместе с сельхозтехникой, проданы объекты «социалки» (школа-интернат, плавательный бассейн и спорткомплекс).
По сути, колхозное правление превратилось в некий закрытый «клуб»: под руководством Алиева были внесены поправки в устав, согласно которым новым членом правления можно было стать, только внеся в кассу предприятия взнос в размере тысячи МРОТ. На сегодняшний день это 6 миллионов рублей. Естественно, даже колхозному специалисту это не по карману.
Что же изменилось после того, как районное руководство «пинками» губернатора взялось наводить порядок в Мирном? Нашелся инвестор, который готов вкладывать средства в развитие поселка, – это Альберт Сафарьян из села Эдиссия. Во время поездки в Мирный, естественно, я с Альбертом встретился: честный, открытый человек, кажется, искренне ратующий за развитие родного района.
Причем доказал это делом: сегодня он создал в Курском районе целый агрохолдинг, куда вошли ООО «Полтавское» (бывший колхоз «Ростовановский») и колхоз имени Ленина из казачьей станицы Галюгаевской. Здесь трудятся больше тысячи человек. И на жизнь, как видно, не жалуются. Хочется верить, что скоро и в Мирном тоже наступит такое же сытое спокойствие.
Александр Коробейников, который в сельской библиотеке проводил встречу с чабанами, спрашивал у них: ну скажите по-мужски, в глаза, может, чем недовольны? Те молчали. Ведь сегодня, вроде, и попрекать чиновников нечем: проведена титаническая работа, чтобы навести порядок с землями «Мирного», найден ответственный инвестор.
В конце ноября прошлого года Альберт Сафарьян зарегистрировал ООО «Колхоз «Мир», который сейчас собирает земли Мирного: договоры аренды с ним заключили почти полтысячи колхозников, а это около 5 тысяч гектаров пашни и 35 тысяч гектаров пастбищ. Оставшиеся земли сегодня «разбросаны» среди местных фермеров (по большей части, это сами бывшие животноводы даргинских кровей).
Коробейников рассказал чабанам, что после смены руководства колхоза первым делом будет решаться вопрос с кошарами: никто их отбирать не будет, и люди смогут выкупить жилье по остаточной стоимости. Не за 2-3 миллиона, как их подметно уговаривали представители Шамиля Алиева, а на порядок дешевле.
Также, по словам Коробейникова, «Мир» может войти в программу развития мясомолочного животноводства, которую сейчас федеральный Минсельхоз намерен развивать в том числе на востоке Ставрополья. Говорил об этом сам министр Николай Фёдоров, который на днях побывал в крае. Россельхозбанк готов давать животноводам кредиты на больший срок (до десяти лет), а государство обещает покрывать всю процентную ставку (сегодня – не более 4,9%). Будет и переработка – инвесторы помогут в строительстве хладокомбинатов и мини-боен.
Суровые чабаны слушали обещания молча – многое они уже перевидали за последние годы. И самое главное, что они сегодня ждут от чиновников, – чтобы их оставили в покое, перестав донимать проверками и угрозами. Тогда и работа будет!
К счастью, сегодня это уже не только слова – из краевого бюджета уже выделены средства, чтобы построить в Мирном спортивную площадку (на месте, где зиц-председатель снес бассейн). Потом – ремонт сельского ДК и фельдшерского пункта, где (страшно сказать!) сегодня в пристройке небо через крышу видно.
А спустя несколько дней после того, как мы побывали в Мирном, здесь состоялось заседание правления. Шамиль Алиев, который довел колхоз почти до разорения, добровольно сложил полномочия председателя. Вместо него была избрана Татьяна Пицак, работающая в «Мире» главным экономистом.

 

Знать ничего не знаю...
После поездки в колхоз в районной администрации состоялось совещание. Говорили не только о злополучном «Мире», а больше – о системных проблемах, которые стоят перед всеми населенными пунктами Курского района.
Точно такой же учет и по земельным ресурсам: у каждого ведомства своя статистика, которой с другими оно делится неохотно (не говоря уже о сверках и уточнениях). Как в пословице: у семи нянек дитя без глазу, а нянек и вправду семеро – управление Росреестра, краевой филиал Федеральной кадастровой палаты, минимущества и минсельхоз края, районная и поселковая администрации...
Скажем, по данным Курской районной администрации, площадь Мирненского сельсовета составляет 62 тысячи гектаров, а у главы поселка значится в документах цифра в 67 тысяч гектаров. По данным управления Росреестра, в колхозе было 933 собственника земельных долей, а по данным местной администрации – 977, при этом только 92 человека имели оформленные договоры аренды. Можно представить, какую титаническую работу пришлось проделать кадастровикам, приглашенным Александром Коробейниковым, чтобы навести порядок в земельном учете.
А что творится в сельском хозяйстве?! По данным краевого органа Росстата, в 2012 году (более свежих данных еще нет) в Курском районе было произведено почти 6 тысяч тонн мяса. Причем подавляющее большинство – в личных подсобных хозяйствах, которые, ясно, проверками не охватишь, в отличие от колхозов. При этом продано на порядок меньше.
Сколько же реально производится и продается на территории района сельхозпродукции, администрация просто не знает!

Сидят на мешках с денегами...
В миграционном учете тоже проблемы. С января вступил в силу закон «о резиновых квартирах», как его звучно прозвали журналисты. Речь о целом пакете поправок к миграционному законодательству. Одна из них касается изменения порядка учета граждан. Раньше занимались таким учетом местные администрации, для чего в штате самого мелкого поселка был непременно выделен один специалист.
Затем в Москве решили, что миграционный учет нужно централизовать в одних руках, тем более и служба соответствующая имеется – ФМС. Так что с нынешнего года учитывает приезжающих-выезжающих именно ФМС, а не местные администрации.
Правда, ресурсов у нее не хватает, чтобы в каждом селе или станице посадить по отдельному специалисту, как было прежде. Хотя бы удалось по краю создать 39 спецпунктов, где ведется прием граждан. Скажем, в Курском районе их два – в станице Ростовановской и в хуторе Русском (плюс районное отделение ФМС в райцентре). Из самых отдаленных кошар, что на границе с Чечней или Дагестаном, добираться сюда приходится 50-60 километров. Автобусов «в районе нема», а если и машины личной нет?..
Хотя понятно, что нелегалу все равно, где будет пункт приема, – в райцентре или под боком, в селе. Он все равно регистрироваться никуда не поедет. Об истинных масштабах миграции остается лишь догадываться. Скажем, за прошлый год в район прибыло более тысячи иностранцев, в основном из Узбекистана и Азербайджана. Убыло, по документам, четыре сотни. Остальные где и чем занимаются?
При этом на сегодняшний день русских в Курском районе осталось меньше половины, и доля их уменьшается. Зато, например, турков – уже каждый десятый (или более 5 тысяч человек). Официально, разумеется. Неофициально, говорят, – втрое больше. То же самое с приезжими из Дагестана, которые порой селятся на далеких кошарах, куда и участковый не всегда добирается.
При этом безработица в районе достигает 32%, а ниже прожиточного минимума живут (вернее, существуют) больше половины курян. Если здесь так бедно и голодно, зачем сотнями рвутся сюда выходцы из соседних стран и регионов?! И снова из чиновников никто не может дать внятного ответа... Знают, конечно, но вслух не говорят – нелегалы массово заняты в теневом секторе экономики, на разведении овец и овощей.
Налогов они не платят, а значит, районному бюджету шиш с маслом идет на «социалку», образование, здравоохранение. Народ, который тут обретался десятилетиями, продолжает уезжать, не видя перспектив.
И освобождая места для новых нелегалов. Замкнутый круг, который может разорвать только краевая власть. Кто-то же должен стукнуть кулаком по столу, чтобы местные «князьки» перестали ныть об отсутствии полномочий и денег, а делом занялись. А то получается – на мешках с деньгами сидят, а денег нету...
Но, как видно, саботажники сидят не только на местах. Иначе как объяснить, что краевая дума уже целый год не может принять закон «О зонах муниципального развития», который нацелен именно на депрессивные территории востока Ставрополья?
А ведь о том, что конкретно нужно делать, эксперты говорят уже давно. Например, возрождать сельскую кооперацию – сеть пунктов заготовки, способную оживить экономику на уровне частных хозяйств. И примеры уже есть: восстановление консервного завода в селе «Русском» дало толчок развитию овощеводства во всем Курском районе.
Теперь эти положительные примеры нужно тиражировать на весь восток.

 

Антон ЧАБЛИН,
обозреватель
«Открытой» газеты

 

РЕКОМЕНДАЦИИ ДЛЯ КРАЕВОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

 
общественной организации «Содействие-Юг»
Создать:
– сеть пунктов заготовительной и потребитель-ской кооперации;
– программу грантовой поддержки для местных социальных проектов (например, предприятий, решившихся создавать профсоюзы «снизу»);
– общественные организации мигрантов и предпринимательские объединения;
– Общественные советы (или Советы старейшин) восточных районов;
– Совет местных глав восточной зоны края;
– Центр трудовых ресурсов восточной зоны;
– Центр мониторинга земельных ресурсов края.
 

Добавить комментарий



Поделитесь в соц сетях