Жизнь и поэзия — одно

Ставропольские филологи Клара Штайн и Денис Петренко продолжают возводить здание фундаментальной науки.

На этот раз из-под пера учёных вышел  в свет очередной труд - «Метапоэтика», обобщающий исследования последних десятилетий

Для начала давайте попробуем понять, что вообще такое метапоэтика. Речь идет об изучении текстов в их широком толковании - рассказов, картин, музыкальных композиций, скульптур - самими писателями, художниками, музыкантами. Все они исследуют творчество как свое собственное, так и своих коллег, как бы изнутри, вступают в диалог как со своими текстами, так и с текстами собратьев по цеху.

Такой вот анализ, критика и самокритика в своем роде и составляет то, что называют живой метапоэтикой.

А теперь, почему это направление в филологии набирает актуальность и популярность? Какую бы книгу ни читали вы, всегда не дает покоя вопрос, а правильно ли понят автор, его замысел, его самая ценная и сокровенная мысль? Истина важна для того, чтобы распознать тайну, которую поведал поэт, если хотите, стать его другом и соавтором.

Но ореол художественного произведения складывается из читательского его понимания, возразите вы. Только как ни примеряй на себя роль соавтора, а в понимании замысла создателя произведения надо быть точным. В этом, если хотите, больше уважения к автору и его творению.

Да и торопиться с собственным прочтением тоже не стоит. Сегодня в интонациях Пушкина и Маяковского слышится одно, а завтра, после изучения их писем и дневников, биографий, воспоминаний о них современников, - совсем другое.

Метапоэтика прошла  сложный путь становления. Она начала складываться давно - замечания о поэзии встречаются и в устном народном творчестве, и в древнерусской литературе. Поэты во все времена искали ответ на вопросы, в чем их миссия, роль в обществе, в чем сама сущность поэзии. Русской поэзии, впитавшей достижения мировой культуры и сохранившей свою самобытность, это касается особенно.

Восемь веков назад было создано «Слово о полку Игореве»: «Начати же ся той песни по былинам сего времени, а не по замышлению Бояню. Боян бо вещий, аще кому хотяше песнь творити, то растекашется мыслию по древу, серым волком по земли, шизым орлом под облакы».

Так узнаем мы об одном из первых русских поэтов Бояне и об особенностях его творчества. Кто же он, этот далекий наш предок?

«Вещий» Боян - «внук» языческого бога Велеса, «соловей старого времени». Сам слагал «славы» князьям «старому Ярославу» (Мудрому), храброму Мстиславу Тмутороканскому, Роману Святославичу, а потом пел их под рокот струн. Но в своей высокопарной манере летал умом под облаками, «скакал соловьем» по дереву, рыскал по тропе Трояна «через поля на горы»…

«Слово о полку Игореве» стало одним из первых русских метапоэтических «манифестов», в котором традициям хвалебной поэзии Бояна противопоставлена историческая правда. Само произведение содержит внутри себя размышления о творчестве, отношение к соратнику по цеху, современникам и потомкам.

***

Поразительно, пишут авторы монографии, но в современных работах о поэзии знания и наблюдения самого художника о творчестве используются как бы между прочим и, как правило, для подтверждения мысли исследователя.

Несмотря на издававшиеся сборники «Поэты о поэзии», эта область уникального знания исследована не была, не было стройного подхода к изучению теоретических статей поэтов, а также стихов о поэзии.

Начало исследованиям в этой области в крае было положено в середине 1980-х годов в стенах Ставропольского государственного университета, результатом чего стала четырехтомная антология «Три века русской метапоэтики», в хронологическом порядке представившая произведения поэтов о поэзии. Промежуточным итогом этой объемной и кропотливой работы было издание словаря «Русская метапоэтика», где  представлены теоретические и прикладные исследования общих и частных метапоэтик от Симеона Полоцкого до наших дней.

Кроме того, ученые заглянули в тайны мастерской ставропольских авторов, среди которых немало талантов разных стилей и направлений: поэты и прозаики Евгений Панаско, Сергей Сутулов-Катеринич, Александр Мосинцев…

Исследования позволяют судить не только о том, как складывались поэтические стили, нарабатывался инструментарий, совершенствовалась техника стиха, но и то, как формировался русский литературный язык. Еще в допетровское время произошел переворот в языке, связанный со смешением и объединением прежде разъединенных элементов. Этот процесс в своем творчестве первым постарался узаконить Ломоносов, эстафету принял Карамзин, а довершил дело великий Пушкин.

Научное сообщество поддержало исследования ставропольских филологов. Вопросами метапоэтики сегодня занимаются ученые Перми, Саратова, Ростова, Санкт-Петербурга, Москвы. Тему подхватили в Польше, Болгарии, Сербии, Украине, Беларуси, Армении.

В первой части монографии - этой очередной книги из серии представлена теория метапоэтики. Авторы приоткрыли дверь в творческую лабораторию художников, став участниками метапоэтических полемик и самых настоящих битв. В начале XVIII века внедрение поэтами западных новаций подвергалось резкой критике со стороны поборников чистого русского народного стиха.

Вот Лермонтов писал о поэте-современнике:

А у Блока читаем:

Так в битвах рождалась самобытная русская поэзия, поэтика и метапоэтика.

В книге исследованы этапы формирования русской метапоэтики под влиянием сменяющихся «больших» стилей в культуре - барокко, романтизма, классицизма, сентиментализма, реализма…  Но самый главный критерий в формировании этапов метапоэтики авторы связали с некими «революционными» сдвигами в общем метапоэтическом пространстве. Обозначение этих этапов было положено в основу монографии - это метапоэтики принятия (конец XVII-XVIII века), преобразования и установления (XIX век), синтетики поэзии (символизм, акмеизм)…

Одним словом, метапоэтика стала большим научным проектом. А нам можно гордиться, что ставропольская филологическая школа, несмотря на непростые для нее времена, живет и развивается.

Олег ПАРФЁНОВ