«Желающих собрать деньги с населения становится больше»

Минтранс отчитался, что за две недели работы система "Платон", против которой протестуют дальнобойщики всей страны, собрала 800 млн рублей в бюджет РФ.

Водители большегрузов не понимают, почему они в очередной раз вынуждены платить, причем не напрямую в казну, а через компанию "РТ-инвест транспортные системы". Профессор Высшей школы экономики Игорь Николаев рассказал "Росбалту", появятся ли в следующем году другие посреднические организации, которые собирают деньги и отдают их государству.

— Как только государство запустило "Платон", начались перебои в его работе. Все тут же вспомнили, что компания "РТ-инвест транспортные системы", половина которой принадлежит Ростеху, а другая — бизнесмену Игорю Ротенбергу, получила право собирать деньги с дальнобойщиков без конкурса из-за соображений национальной безопасности. Может быть, европейские компании справились бы лучше с этой работой?

— Когда объявляется закупка у единственного поставщика, у нас не должно возникать вопроса, могла ли другая компания предоставить соответствующие услуги. Есть ощущение, что функции "Платона" не очень связаны с национальной безопасностью. Были ли другие соображения, кроме вопросов национальной безопасности, я сказать не могу. Нужно значительно больше информации, чтобы судить, насколько правильно определен поставщик. У нас этой информации нет. К тому же в других странах подобные системы уже работают. Почему бы им не принять участие в конкурсе? Но напряженность возникла бы в любом случае, вне зависимости от того, кто стал бы оператором. Дальнобойщики — это мелкие предприниматели, которые зарабатывают на хлеб машиной. Их возмущает и двигает на акции экономический аспект: из-за "Платона" они вынуждены платить значительно больше.

— При этом власть не замечает протестов: в послании Федеральному собранию Владимир Путин ни слова не сказал о дальнобойщиках.

— Это симптоматично. Все стараются увести протест в песок, чтобы люди удовлетворились уже озвученными компромиссными решениями. Сейчас для властей принципиально не идти на мораторий: они не хотят создать прецедент. Чтобы не казалось, что протестами можно добиться своих условий. Поэтому были и компромиссные решения, будет и административная активность, чтобы не пускать машины туда, куда они хотят доехать. К тому же каждый дальнобойщик стоит перед дилеммой — он видит, что власть не отступает, а жить уже не на что. Только чтобы добраться до Москвы, нужно потратить тысячи и тысячи рублей на бензин и еду. Не думаю, что есть какая-то структура, которая оплачивает протест. В это время кто-то продолжает перевозки и завоевывает их рынок. Есть риск вернуться и увидеть, что их работу делают другие. Дальнобойщики просто вынуждены будут свернуть активную деятельность.

— То есть протесты ни на что не повлияли?

— Я так не думаю. Естественно, без протеста никто не снижал бы плату за километр пройденного пути. То же самое и с капитальным ремонтом: сейчас никто не вносил бы поправки в законодательство, чтобы сделать послабления. Проблема в том, что учет интересов происходит только после того, как принято решение.

— Вас не смутило, что 10,6 млрд собранных денег уйдет на работу "РТ-инвест", а на ремонт дорог потратят 40 млрд рублей? Дальнобойщики считают, что система заработает сотни млрд рублей. Правда, подсчеты сильно отличаются друг от друга: одни говорят о 400 млрд рублей, другие — о 800 млрд рублей.

— Тут снова не хватает информации. Мы даже не знаем количества грузовиков, которые подпадают под действие этой системы. Я встречал цифры от 1 млн до 1,7 млн. Думаю, истина где-то посередине: 800 млрд, о которых говорят некоторые дальнобойщики, — это все-таки слишком запредельно. В любом случае Росавтодор должен занять более конструктивную позицию. Неправильно говорить: все решения приняты, не бузите. Также недостаточно сообщить: из-за "Платона" инфляция составит 0,1%. Хорошо, тогда покажите, как такая цифра получилась, чтобы специалисты оценили, корректны эти расчеты или нет. Лично я в эти данные не верю.

— Вы поняли, зачем вообще нужен дополнительный оператор, который выступает посредником между людьми и государством: и так есть транспортный налог, акцизы на топливо. Если что-то хочется повысить, почему бы не повысить их?

— У нас постоянно даются обязательства, например, не допустить повышения налогов до 2018 года. Поэтому, вводя что-то новое, правительство придает этому форму, отличную от налога. Вот и получается: люди спрашивают, почему налоги повысились. В ответ говорят: это всего лишь сбор. Такая хорошая мина при плохой игре, которая не отменяет дополнительных расходов. Они-то продолжают увеличиваться.

— В России немало других компаний, которые зарабатывают за счет посредничества, например, осуществляя работу ЕГАИС или фонда капремонта.

— Бизнес-структуры, которые лоббируют это дело, понимают, что это хорошая ниша: тут можно заработать. Но бизнес не виноват: конечно, он пытается продавить, пролоббировать, но на то и существует государство, которое должно фильтровать желания. В тех случаях, когда без посредников не обойтись, нужно принимать решения, хорошо изучив зарубежный опыт. Так, чтобы новые сборы не вызвали отторжения. Весь спрос с государства.

— Вы видите засилье таких посреднических структур?

— Я бы не говорил о засилье, я бы говорил о проблеме, раз в ответ у людей есть недовольство. Важна тенденция: "Платон", фонд капремонта возникли буквально за год, значит, есть опасение, что в следующем году появится не две, а пять таких структур. Я не верю, что в следующем году будет рост ВВП на 0,7%, о чем докладывает правительство. Будет падение. А когда состояние в экономике ухудшается, желающих попосредничать становится значительно больше.

Петр Трунков