Каменный гость

На Курортном бульваре в Кисловодске появилась новая достопримечательность – живая скульптура, изображающая известного средневекового художника Рембрандта

Для европейских столиц живые скульптуры уже давно стали атрибутом туристических экскурсий, телевизионных съемок. В нашей стране это явление новое. Как утверждает  хореограф, балетмейстер и актер-мим   Игорь Арончик,  свое путешествие по России этот жанр уличного театра начал именно с Кисловодска и Кавказских Минеральных Вод.  Как ему работалось в «должности» Рембрандта в разных странах Европы и  на Кавказских Минеральных Водах, актер рассказал корреспонденту «Открытой».

- Игорь, как себя чувствуют живые скульптуры  на Западе?
- В 1996 году я приехал в Амстердам. До сих пор я убежден, что учиться культуре надо не в какой-то другой европей-ской столице, а обязательно в Амстердаме. Нидерланды – самая демократическая страна, в ней высокий уровень жизни и высокий уровень культуры.
Возле многочисленных ресторанчиков в Амстердаме когда-то стояли картонные повара - кто с меню, кто с кружкой. И почти возле каждого магазина там всегда околачивались бездомные попрошайки.
В какой-то момент амстердамских нищих переодели  в смокинги, белые перчатки: кто зазывающе рукой на дверь укажет, кто входящему поклонится - получали за это от посетителей монетку. Постепенно рестораторы уже сами стали приглашать таких безмолвных зазывал постоять возле их учреждений.
- Как начиналась для вас карьера живой скульптуры?
- Я заметил в 1996 году в Амстердаме актера-профессионала из Финляндии. В белом костюме, белой шляпе, на постаменте, в белом гриме. Он неплохо работал. Я пригласил его в театр живых скульптур. Позвал туда еще корсиканца-кукольника и профессионального актера голландца. Но что-то у нас не пошло.
Однако, несмотря на нашу, как нам тогда казалось, не очень успешную работу, когда издавался путеводитель по Амстердаму, нам предложили сняться для обложки. Приходилось даже перевоплощаться в женский образ – я был статуей Свободы на открытии Берлинского кинофестиваля.
Потом я поехал в Париж. Работал  в Лувре по контракту. Стоял возле картины Рембрандта «Ночной дозор». Экскурсовод подводил к картине группу. Стучал палочкой, я «оживал», делал туристам реверанс. Срабатывало, многие от удивления просто от меня шарахались.
- Как родился образ Рембрандта? Поговаривают о существующем в реальности памятнике, очень похожем на вас…
- Наверное, поэтому я и выбрал Рембрандта. В Амстердаме две его статуи. Одна стоит на Рембрандт-плэй, совсем на меня не похожа. А вот на фасаде Центрального музея в арке  стоит полная моя копия. Я когда увидел, обалдел. Это бывший королевский дворец, арка на въезде, высоко. Мало кто замечает, проезжают под ней на роликах,  велосипедах, пешеходы бегут, вниз в основном смотрят.
Я специально сделал фильм, его можно увидеть в Интернете. Снимал статую Рембрандта в Амстердаме и себя, чтобы своими глазами  каждый убедился, что похоже - один к одному. У меня сейчас только усы поменьше. Ношу свои – раньше клеил.  Я даже думаю, что характеры у нас похожи.
- Наверное, работа живой скульптурой  на улицах и площадях носит сезонный характер? 
- Я специально сшил себе зимний костюм, заказал ботфорты, как на оригинале статуи Рембрандта. В Европе зимы мягкие, можно спокойно работать на улице.
- Не каждому со своим образом удается попасть в Лувр. Наверняка у вас были и другие запомнившиеся выступления...
- Проходил в Амстердаме Евросовет, меня пригласили туда выступать. Работа была поистине уникальная.  Меня поставили  в музее на большой столб в 2,5 метра и сказали, чтобы я сам придумал что-нибудь. Я стоял, постоянно поворачивался и немного помахивал рукой. Для всех глав государств-членов Евросовета, которые приехали в Амстердам, это было очень приятно. Мне потом рассказывали, что многие подумали, будто мой Рембрандт - это недавно изобретенный компьютер, который специально поставили приветствовать гостей Амстердама.
Чуть не испортила все впечатление от моего выступления маленькая девочка, которая подошла ко мне и пропищала: «А он живой, я его глаза видела!» (я тогда еще стоял прищурившись). И я решил: глаза надо закрывать полностью. Сделал себе больше морщин, напустил больше грозности, чтобы стоять с закрытыми глазами было легче. И для себя выяснил, что, стоя на тумбе с закрытыми глазами, гораздо легче держать равновесие.
Вскоре после Евросоюза в журнале профсоюзов Амстердама вышла обо мне большая статья. Меня стали часто приглашать  для участия в рекламных акциях, на различные презентации, открытия кинофестивалей, симпозиумов. 
Я выступал в Кёльне в Германии на большой площади у Домского собора, на 750-летие этого собора приехали  католические архиепископы  всех стран мира. 
В Амстердаме  проходила международная книжная ярмарка. Одно издательство выпустило альбом репродукций Рембрандта, пригласили меня. Если рядом со стендами других книжных издательств выступали  сами авторы – известные и не очень писатели, раздавали  всем автографы на купленных тут же  произведениях, за альбомом Рембрандта  у моих ног выстроилась целая очередь. Каждому покупателю я отвешивал реверанс.
- Можно сказать, что работа живой скульптурой вполне прибыльная?
- Как-то всегда считалось, что работа живой статуей – это удел непрофессионалов, едва ли не  единственный способ заработать хоть какие-то деньги в чужой стране, особенно для студентов.  Ко мне потянулась молодежь, чтобы я научил их азам профессии, подобрал  какой-то образ, помог создать костюм. Я так придумал образы  трем статуям в Барселоне, трем в Париже, трем в Амстердаме.
Но меня, в отличие от других, заметили и оценили. Наверное,   в этом деле тоже нужен какой-то  актерский  опыт. На гонорары в Европе я не жаловался. Даже устал от постоянных разъездов в разные города по приглашениям.
- Как вас встретили в Кисловодске?
- Не очень приветливо. Долго не мог получить разрешение работать. Если в Европе  все главы городов сами всегда встречали меня с распростертыми объятиями, не заставляя неделями околачивать пороги кабинетов, в Кисловодске я  довольно долго добивался аудиенции.
Кисловодчане тоже  встретили меня не очень дружелюбно. Реализаторы экскурсионных туров, работающие на Курортном бульваре, на меня просто обижаются. Они считают, что я отвлекаю от них внимание курортной публики. Я даже удивлен. В Европе меня приглашали, чтобы, наоборот, привлечь внимание публики, а здесь мне не очень рады. Где бы я ни появлялся, везде чувствовал к себе искренний интерес. 
Теперь у меня план начать работу в России.  За три года меня узнали и оценили в Европе, хочу, чтобы узнали и оценили в своей стране. Надеюсь, что к 65 годам (а это почти через три года) меня узнают и в России.  
- Вам есть что рассказать о своей работе и разных встречах. Вы еще книгу не написали, чтоб можно было   спросить: «Вы Рембрандта читали?»
- Издал книгу в Голландии. Помогли перевести ее на голландский язык. Строю большие планы. Есть идея дополнить свою книгу выступлениями по России и Украине. Я ведь не только о выступлениях пишу. Я езжу по миру, наблюдаю жизнь, слежу за политикой. Мне есть с чем сравнивать жизнь в России. Думаю, если на какой-нибудь книжной ярмарке я как автор буду презентовать свою книгу и раздавать автографы в костюме Рембрандта, от покупателей у меня отбоя не будет.
- Давно ли вы  на Кавказских Минеральных Водах?
- Я работаю в Кисловодске с мая. Обычно выхожу на Курортный бульвар около 16 часов, как раз когда туда выходят на променаж курортники.  Около месяца поработал в Пятигорске на Провале. Собираюсь пробыть в Кисловодске еще с месяц.  Приезжайте, с удовольствием с вами сфотографируюсь.

Беседовала
Елена СУСЛОВА

Алена15 октября 2011, 15:54