Археология в современной России держится исключительно на энтузиазме отдельных подвижников
Археологи – удивительные люди. Благодаря им тайное становится явным, а земля отдает человеку свои самые сокровенные, древние секреты. Там, где другие видят лишь куски обожженной глины, археологи распознают жилища древних предков, частички сакральных «городов солнца» или, наоборот, мрачных некрополей – «городов мертвых».
О нелегкой, но романтичной профессии рассуждает собеседник «Открытой» – один из самых известных археологов Северного Кавказа, доктор исторических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, профессор Минераловодского филиала Московской открытой социальной академии Владимир КУЗНЕЦОВ.
– Владимир Александрович, что сегодня вообще происходит в России с археологией?
– Археология, увы, сегодня немодна, потому что не приносит прибыли. Недостаток финансирования – вот основная проблема, а это влечет недостаток исследований и нежелание молодежи идти в нашу профессию. Огромная боль – это музеи, в которых дефицит кадров просто катастрофический.
Объема финансов, выделяемых государством, хватает только на проведение небольших экспедиций. А вот для масштабных изысканий, какие, например, давно проводятся в Кисловодской котловине, этого не хватает. В сравнении с советским периодом объем исследований упал во много раз.
– Но кто-то все равно продолжает работать даже в таких стесненных условиях?
– Конечно. Даже у нас в крае еще остались крупные и эффективно работающие организации в этой области. Я имею в виду ГУП «Наследие», возглавляемое Андреем Белинским. Здесь применяют самые продвинутые методики (например, аэрофотосъемку местности, анализ палеопочв), приглашают российских и зарубежных коллег.
А сейчас специалисты Института археологии РАН и «Наследия» занимаются исследованием древних земледельческих террас в Кисловодской котловине. За последние десять лет здесь выявлено более 900 археологических памятников различных эпох, составлена подробная карта, выявлена хронология. А вот, скажем, окрестности Пятигорска, археологически не менее разнообразные, описаны крайне слабо – здесь известны лишь единичные памятники. Все из-за недостатка кадров.
– Молодежь в профессию идет?
– К сожалению, очень мало. Отделения археологии существуют сегодня на исторических факультетах в Московском, Санкт-Петербургском, Новосибирском университетах. Представьте, сколько абитуриентов на всю огромную страну. И не факт, что потом все выпускники останутся в науке.
А я вот вспоминаю, какой у меня был путь в науку. Отучился в аспирантуре Института археологии АН СССР, затем еще шесть лет трудился младшим научным сотрудником, вернулся на Северный Кавказ в 1964 году: сначала в Нальчике работал, потом уехал во Владикавказ, да там и остался. Этому городу я отдал 43 года жизни, и вот только недавно вернулся в Минводы.
– В советское время у археологов был какой-то романтический флер: вольные люди, которые могут ездить от моря до моря...
– А ведь так и было! В советское время мы могли работать совершенно свободно, не задумываясь даже о средствах: государство финансировало фундаментальную науку не по остаточному принципу, как сейчас. Я за годы работы во Владикавказе объездил почти весь Северный Кавказ.
– Вы ведь еще и много пишете? Значит, книги по археологии востребованы?
– Востребованы, конечно. Люди хотят знать про свою историю. Правда, порой относясь к ней исключительно как к какой-то романтической сказке про мертвые города, древних богатырей, кочевников…
Всего у меня вышло более 200 публикаций, большинство из которых посвящены истории средневековых алан. Кстати, я очень горжусь своей дружбой с пятигорским издательством «Снег». Сегодня это, пожалуй, лучшее издательство на Юге России, причем оно занимается исключительно просветительскими, гуманитарными проектами. Представьте, какая это благородная миссия в наше время тотальной халтуры, дегуманизации, духовного кризиса.
– Какие книги у вас вышли в «Снеге»?
– Больше всего я удовлетворен научно-популярной трилогией по истории древнего Кавказа, которая появилась за последние пять лет. Это книги «Христианство на Северном Кавказе до XV века», «В верховьях Большого Зеленчука» и «Путешествие в древний Иристон».
Книга о христианстве выдержала три издания и удостоена золотой медали Русской православной церкви. Изначально, кстати, это вообще не задумывалось как трилогия, просто в «Снеге» решили издать мои книги в едином оформлении. Издания получились просто блестящие, подарочного дизайна – золотое тиснение, мелованная бумага, хорошие иллюстрации. И, несмотря на высокие цены, книги пользуются популярностью.
– Вы ведь сами уроженец Пятигорска, и совсем недавно из-под вашего пера вышло уникальное пособие по истории этого города?
– Не буду присваивать чужие заслуги, у книги три соавтора – главный хранитель Лермонтовского музея Николай Маркелов, краевед Сергей Боглачев и ваш покорный слуга. Называется книга «Пятигорск в исторических очерках с древнейших времен до 1917 года», она издана по инициативе главы города Льва Травнева.
Я написал первые три главы книги, которые посвящены древнейшей истории Пятигорья. В нынешнем учебном году на уроках истории в городских школах введен региональный компонент, и наша книга используется здесь именно в качестве учебника. Не без гордости скажу, такой книги по истории не имеет сегодня ни один город края, даже Ставрополь. И я очень благодарен за это соавторам и, конечно, коллективу издательства «Снег» во главе с Сергеем Николаевичем Парамоновым.
– Вы известны и далеко за рубежом. Например, во франкоязычной Wikipedia есть статья о вас, а вот в русскоязычной, как ни странно, нет.
– Эта известность пришла вместе с участием в зарубежных конференциях: все-таки есть о каких достижениях рассказать иностранным коллегам, ведь Северный Кавказ – это настоящий рай для археологов. Определенную роль сыграли мои зарубежные публикации – в Венгрии, Франции, Турции.
– Владимир Александрович, сталкивались ли вы когда-либо с некомпетентностью ваших коллег по археологическому цеху?
– Фамилий называть не буду, но примеры есть. Самый, пожалуй, явный – это история со средневековым дольменом, который установлен в краеведческом музее Ставрополя. Он считается одной из жемчужин коллекции, ибо сплошь покрыт рельефными изображениями (полностью, кстати, еще не расшифрованными).
Еще в 1959 году его «выкорчевали» с помощью экскаватора в долине реки Кяфар в Карачаево-Черкесии и вывезли в Ставрополь. С позиции науки такое разрушение целостности археологического памятника недопустимо, ведь дольмен не был строгим образом исследован. И пошли на это, заметьте, сотрудники музея, поддавшись примитивному желанию зрелищности.
– А насколько для российской археологии актуальна проблема «черных копателей»?
– Конечно, не так актуальна, как было в 90-е годы. Тогда ведь вообще творился полный беспредел: милиция и другие органы, призванные охранять археологические памятники, практически бездействовали. Некоторые грабители действовали совершенно нагло, разрушая древнейшие артефакты бульдозерами. К сожалению, в те годы были уничтожены и разграблены многие ценнейшие памятники.
Мы и сегодня нередко сталкиваемся с «черными копателями» – это подготовленные люди, которые экипированы по последнему слову техники: металлоискатели, GPS-системы, ноутбуки. Ведь не стоит забывать, что любой археологический артефакт имеет не только историческую, но и вполне материальную ценность. И на них существует платежеспособный спрос: например, известно, что в Израиль уходят многие артефакты, связанные с хазарским прошлым Кавказа.
Кстати, проблему составляют не только «черные копатели», но и обычное невежество. Пример – греческий некрополь Фанагория на Таманском полуострове. Над одним из считавшихся наиболее перспективным участком некрополя неведомо какими путями обустроили плодоносящую плантацию киви – и, конечно, сельхозработы погубили этот уникальный памятник.
– Решение этой проблемы есть?
– Летом прошлого года во время видеоконференции с археологами премьер Владимир Путин обещал эту проблему решить. Он обещал повысить статус ряда археологических объектов (они получат статус государственных заповедников) и увеличить финансирование археологии.
– А стоит ли археологам уповать исключительно на финансовую помощь государства?
– Конечно, нет. Мы можем обратиться к положительному опыту Греции: там власти повсеместно открыли доступ к памятникам античной цивилизации. Но доступ этот платный. Памятники усиленно рекламируют во всех путеводителях и даже на отельных гостевых карточках, созданы специальные маршруты, в стране готовят профессиональных экскурсоводов. По такому же пути давно идут власти в Турции, Египте, которые считаются туристическими Мекками, в Японии.
Вряд ли Северный Кавказ уступает по археологическому богатству Египту или Греции. В древности здесь существовали высокоразвитые цивилизации, оставившие после себя множество красивейших и интереснейших памятников, которые просто необходимо включать в туристические маршруты. Например, городище X-XII веков в Нижнем Архызе (изучению которого я посвятил 20 лет) или замечательные памятники в окрестностях городов Кавминвод.
Беседовал
Антон ЧАБЛИН
Продолжение – в следующем номере
Версия для печати
Добавить комментарий