В упрямом противостоянии курсу своего прежнего начальника на законность и открытость правосудия Олег Козлов бросает вызов уже и высшему руководству - председателю Конституционного суда РФ Валерию Зорькину, который заявляет чётко и однозначно:
У кого что болит – тот о том и говорит
Так в чем же состоит, если можно так выразиться, идейная платформа господина Козлова в отношении независимой прессы? Она очень проста: любая критическая публикация по судейской тематике - это незаконное «давление на суд», которому он якобы намерен воспрепятствовать, а судей-хитрованов прикрыть собственной мантией.
Такая позиция свидетельствует о глубинном, фундаментальном непонимании господином Козловым не только роли прессы, но и роли самих судов в жизни общества.
Прежний председатель суда Евгений Кузин не уставал повторять: «Не люди для суда, а суд для людей», а вот сейчас мы видим ровно противоположный подход.
Суду предлагается укрыться за железобетонной стеной от общественного мнения, которое транслируется журналистами, и которое однозначно трактуется господином Козловым как «давление».
Не там господин Козлов ищет «давление на суд»! Оно губительно проявляется в административном ресурсе, которым продавливаются нужные местным властям решения.
Смехотворные наказания за коррупционные преступления являются наилучшим подтверждением взаимовыгодной «смычки» власти и судов.
Простой пример: как должно воспринимать общество условное наказание для бывшего мэра Ессентуков Ларисы Писаренко по 11 уголовным делам по разбазариванию муниципальной земли в «нужные руки»? Неужто как укрепление авторитета судов? И таких примеров – вагон и маленькая тележка.
Небольшая, но очень красочная деталь: высказываясь по «земельным» судам с обманутыми пайщиками, господин Козлов трактовал как «давление на суд» даже тот факт, что, как он выразился, этих «колхозников» привозят на суд целыми автобусами. Люди судятся за свою землю, фактически за свое будущее, но суд пусть пройдет как-нибудь без них!
Вот просто офигеваешь от таких суждений, от крайнего неуважения к людям, которое не высказывается прямо, но оговорки выдают с головой! Разумеется, господина Козлова крайне раздражают и наши публикации по больным земельным вопросам.
У судьи достаточно прав для защиты достоинства
Выскажу свою личную позицию: любой гражданин, а не только журналист, может написать о том, с чем он столкнулся в судебном процессе, предоставить на общественный суд свои доказательства и свои выводы.
А если солгал гражданин, оклеветал судью, то согласно Кодексу судейской этики каждый судья принимает самостоятельное решение о способе защиты своей чести и достоинства, в первую очередь, также в суде.
Да что-то мы не слышали в крае о таких процессах, властные фигуры обычно предпочитают незатейливые «наезды» на прессу с использованием административного ресурса. И господин Козлов – яркий пример этому.
Вызов брошен? Мы его принимаем!
Прослушивая аудиозапись с заседания ККС, я буквально кожей улавливала напряженное молчание членов ККС во время неожиданных откровений своего начальника О. Козлова.
Суть его позиции могла поставить в ступор не только судей, которым он ее вдалбливал как истину в последней инстанции: мол, если считаем, что факты недостоверные, проверять их на соответствие не будем. Но любую критическую публикацию будем считать давлением на суд.
Как и откуда Олег Афанасьевич черпает свои тайные познания о достоверности или недостоверности фактов до проверки, мне неизвестно, но с внутренней дрожью допускаю, что с таких же позиций он оценивает и доказательства сторон в судебных процессах, понуждая и своих подчиненных действовать подобным же образом. А ведь эта антиконституционная позиция внедряется в правосудную систему, по сути, в приказном порядке.
Ведь как говорит меткая поговорка – у начальства все пальцы указательные. Выполняй безоговорочно, иначе дисциплинарная «ответка» прилетит очень быстро.
Давление на СМИ - вызов духу и букве закона
Касаясь вопросов взаимодействия судов и общества, обычно ссылаются на пункт 2 статьи 13 Кодекса судейской этики, в котором сказано, что судья должен способствовать профессиональному освещению в средствах массовой информации работы суда и судей.
Это не только помогает формированию правосознания граждан и укреплению доверия к суду, повышению авторитета правосудия, но и содействует выполнению средствами массовой информации их важной общественной функции по информированию граждан обо всех социально значимых событиях.
Кодекс судейской этики не имеет силы Федерального закона, а слово «способствовать» - это, скорее, о духе закона. Но я хочу поговорить именно о букве. Согласно требованиям Федерального закона №30-ФЗ «Об органах судейского сообщества в РФ», квалификационная коллегия судей «проводит в обязательном порядке проверки опубликованных в средствах массовой информации сведений о поведении судьи, не соответствующем требованиям, предъявляемым Кодексом судейской этики, и подрывающем авторитет судебной власти, если заключение о рекомендации на должность судьи давалось этой коллегией».
И вот вам живой пример «соблюдения» императивных требований закона: в статье «Ставропольская Фемида теряет вменяемость» (№48 от 3 декабря 2018 года) я писала о судье краевого суда Клименте Сутягине, который провел судебное заседание без Натальи Чихладзе и без ее адвоката раньше назначенного времени, хотя достоверно знал, что Наталья вот-вот появится на пороге.
А затем, в ее отсутствие, лишив ее даже права высказаться, своим постановлением «упаковал» женщину на 30 суток в психиатрическую клинику им. Сербского в Москве на основе явной фальшивой справки с вымышленным диагнозом.
Свобода духа более всего и достойнее всего выражается в свободе слова.
Константин Аксаков, публицист, поэт (1817-1860)
И пусть мне кто-нибудь скажет о «недостоверных фактах», когда я простояла весь этот день рядом с Натальей с включенным диктофоном.
Судью Климента Сутягина утверждал на должность именно этот состав ККС, и коллегия была обязана провести проверку указанных в статье фактов. Но, видимо, судьям ККС гнев г-на Козлова с его прямыми указаниями не обращать внимания на публикации в неугодной прессе страшнее, чем несоблюдение закона.
По факту ККС отмолчалась, а ответы на заявления Натальи о нарушениях законности пришли как раз от г-на Козлова и от Совета судей – и, разумеется, никаких нарушений не установлено!
Я также писала, что в этом же деле судья Алексей Сердюков, рекомендованный этим же составом ККС в Красногвардейский районный суд, поставил штамп о вступлении в законную силу на судебное постановление в мае 2018 года, а фактически оно вступило в силу только в ноябре.
Наступили последствия: на основании этого сфальсифицированного постановления Наталью в июне по жаре, в пыточных условиях, без кондиционера и без питания отвозили в клинику Сербского, но клиника отказалась ее принимать. Должны были быть проверены эти факты? В обязательном порядке! Но до сих пор никто и не подумал соблюдать закон.
Вот где признаки давления! Вот где прямое нарушение закона! Вот вам и укрепление авторитета суда! Почитайте почти сотню комментариев к этой статье – и всё поймете про «авторитет» от действий таких судей.
Ну и никому не нужно рассказывать, каково нам, газетчикам, приходится в судах при такой позиции первого лица, какого сорта законность нам предлагают хлебать полными ложками в попытках передавить, разорить, заставить замолчать.
Трибуна для пропаганды ошибочного курса
Верный своей ошибочной и опасной позиции, г-н Козлов транслировал её уже с высокой трибуны в Доме правительства края на отчетном совещании-конференции судей 15 марта, на котором присутствовала и я.
Чудовищные впечатления от его выступления. Уже разлетелась шутка, что перед своим уходом на повышение Евгений Борисович наказал г-ну Козлову зачищать судебную систему края от нерадивых судей, но тот недослышал и ринулся их защищать. По его понятиям, именно безоглядная защита «своих», независимо от того, что они натворили, и должна крепить авторитет судебной власти.
На самом же деле цель видится другой: кадровую политику Козлова можно считать попросту заигрыванием с судьями, демонстрацией своих возможностей «спасать» их даже в тех ситуациях, после которых провинившихся отправляют в отставку.
Защищая таких правоприменителей от разоблачений в СМИ, Козлов формирует команду лично ему обязанных, готовых идти в фарватере его действий и понятий.
Но к чему приводит его политика всепрощенчества, лицемерные призывы к диалогу и открытости на фоне запретов, ограничений и мстительных действий против своих критиков, мы расскажем на впечатляющих примерах в последующих номерах.
Но удается ли Козлову внушить судейскому сообществу, в самой его здоровой части, недоверие к «Открытой», непризнание фактов, свидетельствующих о неблагополучии краевой судебной системы?
Ответом на этот вопрос может стать такое наблюдение участников совещания-семинара краевых судей, состоявшегося в минувшую пятницу: в передвижном газетном киоске на этом мероприятии мигом была продана только одна газета - «Открытая», весь ее тираж. Остальные газеты сиротливо остались лежать до конца.
И еще одна показательная деталь: впервые за всю историю подобных мероприятий ни доклад Козлова, ни тексты других выступавших на итоговом совещании-семинаре не попали в публичный доступ – ни к журналистам, ни на сайт краевого суда.
Так распорядился временный глава ведомства Олег Козлов, вызвав у всех недоумение проявлением такой таинственности.
Однако можно предположить, что задним числом Олег Афанасьевич сам понял (или ему подсказали) то, сколько несуразностей он наговорил в своем докладе. И, опасаясь критики, предпочел его не тиражировать.
Добавить комментарий