Министр против публичной казни коров и овец

Благая весть на днях пришла из Минсельхоза России. Как стало известно, замминистра Елена Астраханцева направила в департамент аналитического и правового обеспечения управления президента по работе с обращениями граждан письмо, в котором разъяснила позицию ведомства по проблеме личных подсобных хозяйств.

В письме, в частности, сказано, что в прошлом году личные подсобные хозяйства произвели сельхозпродукции на 1,7 трлн. рублей, то есть около 40% от общего объема всего аграрного сектора.

Чиновники посчитали, что этих цифр достаточно, чтобы прийти к однозначному выводу: установление лимита на количество скота в хозяйствах «может привести к сокращению сельхозпродукции, нежелательному в условиях решения задач по импортозамещению».

Правда, как отмечают федеральные издания, свою роль в позиции министерства сыграло обращение на имя Владимира Путина жителя одного из регионов, призвавшего главу государства «пресечь преступную инициативу» ограничения поголовья скота и птицы, поскольку для многих селян содержание скота и реализация молока и мяса - это единственный источник заработка.

С ограничительной идеей, напомним, на селекторном совещании о ходе сельскохозяйственных уборочных работ вышел ставропольский губернатор Владимиров.

Между тем вопрос содержания ЛПХ с повестки дня в Минсельхозе снимать не стали. Вместо ограничения живности там предложили регламентировать содержание скота в домохозяйствах.

Например, увязать площадь земель, используемых хозяйством, с поголовьем скота. Также предлагается ужесточить ветеринарные требования к содержанию животных на крестьянских дворах. Ну а как действуют ужесточения в России, известно: они как раз и могут спровоцировать обвальное «добровольное» сокращение скота.

А потому к заявлению Минсельхоза в селе отнеслись подозрительно. Тем более что идея разобраться с «избыточным» домашним скотом под предлогом «соблюдения санитарных норм  и обеспечения благополучной эпизоотической и экологической ситуации», как утверждают некоторые источники, изначально принадлежала министру Александру Ткачеву. Для реализации идеи главе сельхозведомства не хватало только «поддержки регионов», и она пришла из Ставропольского края.

Так что точку в вопросе ставить рано. Теперь село тревожно ждет, чем же закончится атака на ЛПХ, в которой поучаствовал Владимир Владимиров и которого, к слову, не поддержал ни один из руководителей субъектов Федерации.

Стоит также напомнить, что попытка ограничить поголовье скота в ЛПХ предпринималась на Ставрополье еще в 2009 году. Тогда с инициативой вышли краевые депутаты.

Их поддержали в других регионах, посчитав, что за каждое «сверхнормативное» животное нужно платить налог. Главный аргумент сторонников законопроекта - бесконечные жалобы населения на антисанитарию частных подворий, вытоптанные пастбища, а главное - отсутствие должного ветеринарного контроля, что особенно опасно в периоды эпидемий, например, африканской свиной чумы.

Сегодня ситуация в животноводстве намного критичнее, чем шесть лет назад. Отечественного мяса и молока катастрофически не хватает - именно по этой причине сокращают производство и просто простаивают перерабатывающие комбинаты. Если Минсельхоз будет упрямо закручивать гайки, под разными предлогами сокращая производительность ЛПХ, это неминуемо ударит по отечественной переработке, а потом и по населению, поскольку цены взлетят заоблачно.

Но хуже всего то, что ударит это и по самому селу, которое только и держится за счет ЛПХ. Что в российском селе без дорог, клубов, школ и детсадов вообще делать, если не работать на себя - это единственный стимул, который удерживает людей от того, чтобы не сбежать в город.

Жаль, что ставропольский губернатор  это еще не понял.